Сибирские огни, 1954, № 5

Не-ет! Не обижайте Меня предположением, что я такой наивный. Давайте станем разговаривать по-серьёзному. Недолго, две-три минуты, но по- серьёзному. Почему бы вам не признаться'сразу, что вы — Буткин? Семён Аристархович Буткин. Внесём эту фамилию в протокол и расстанемся до той поры, пока вы не будете чувствовать себя лучше. И слегка кося глазом на шпика,— тот опять мигнул мясистым ве­ ком,— полковник стал ждать ответа. Лебедев, храня на лице полную без­ мятежность, размышлял. Слова Козинцова его озадачили. Как это пони* мать? Шпик выслеживал Буткина и прозевал? А Лебедев попался вместо него! Неужели'здесь, в жандармском управлении, нет карточки на Бут­ кина — ведь тот дважды уже арестовывался,— и Козинцов в самом деле уверен, что перед ним сидит Буткин? Но если действительно завязалась такая путаница, пожалуй, хуже не будет — согласиться с Козинцовым. Этим будет отвлечено внимание жандармов от поисков настоящего Бутки­ на. И хотя Лебедев его не любит, страшно не любит, но Буткин—агент со­ юзного комитета партии, и можно ли не попробовать помочь ему легче исчезнуть? Проигрыш возможен лишь в том случае (и проиграет тогда не только он, Лебедев, но проиграет — много или мало — прежде всего, дело партии, революции), если Козинцов затеял какую-то игру, которую Лебедев пока не может разгадать... ■—- Я уже сказал, что моя фамилия — Плотников, и никакого Буткина я не знаю,— выдерживая самый равнодушный тон, проговорил Лебедев. — Не смею продолжать наш спор. Козинцов указательным и средним пальцами изобразил шагающего по столу человечка и так добрался до папки, завязанной тесёмками, подо­ двинул к себе, не торопясь, развязал, и достал из неё фотографическую карточку. — Тогда — не знаете ли вы этого человека?— и Козинцов быстро повернул к нему снимок, сделанный с Буткина. На этот раз Лебедев не смог полностью овладеть собой, так стреми­ телен и неожидан был вопрос полковника. И хотя он ответил попрежнему спокойным и ровным голосом, веки у него дрогнули и щёки слегка по­ краснели. •— Нет, я никогда его не видел. — Вы не можете назвать его имя? — Нет, я его не знаю. Козинцов опять пальцами изобразил шагающего человечка. — А если я вам сейчас сделаю с ним очную ставку? Я надеюсь, что тогда или вы назовёте его фамилию или он назовёт вашу. Шпик, всё время неподвижно и молча сидевший у стены, не удержал­ ся, радостно всхлипнул и потёр свои огромные ладони. Это помогло Лебе­ деву, полковник бросил на шпика быстрый осуждающий взгляд и не за­ метил, как снова, непроизвольно, дрогнули у Лебедева веки: «Вот как. Значит, Буткин тоже попался. Выдержит ли тот?» Лебедев устало поднялся. — Господин полковник, я больше не произнесу ни одного слова, пока меня не перевяжут,— твёрдо проговорил он. — О, боже мой! Конечно. Простите, бога ради!— воскликнул Козин­ цов. -— Мы очную ставку можем сделать и завтра и даже с участием этой бабы, как её, Фаины Егоровны. Я сейчас же распоряжусь прислать фельд­ шера, но вам, извините, пока, как задержанному и отказавшемуся назвать свою фамилию, до установления таковой, придётся вернуться в прежнюю камеру. Козинцов позвонил в колокольчик. Явился дежурный офицер. — Сопроводить арестованного на прежнее место.