Сибирские огни, 1954, № 5

— Очень хочется, — сказала Лиза. — Муж у меня зарабатывает со­ всем мало. — Разговаривал я с начальником дистанции, Игнатием Павлови­ чем, возьмёт он вас. Только работа подённая и на зиму — пути расчищать после снежных заносов. — Да это ничего, — Лиза очень обрадовалась словам Нечаева, — это ничего, что подённая. Всё-таки работа. —- Тогда зайдёмте прямо сейчас к нему в контору. Оставите проше­ ние. Хотите? — Господи! Да как же не хотеть! — воскликнула Лиза. И ей сразу стало как-то теплее от мысли, что на свете есть и хорошие люди, много хороших людей. И ещё: что вернётся домой она не только с горькой, но и с радостной вестью. Они обошли длинное здание вокзала и повернули в переулок, где рядами вытянулись покрашенные в жёлтый, казённый, цвет большие дома. Телеграфист шагал, немного косолапя и как-то смешно подшарки­ вая пятками. То и дело наклоняясь и заглядывая Лизе в лицо, он расска­ зывал, что жил раньше в Иланской, неплохо жилось, да вот пришлось переехать сюда — сложились так обстоятельства. Ну, да ничего, он и к Шиверску привыкает, с людьми знакомится. Вот с ними, например. И вообще много уже завёл себе здесь друзей. А Лиза шла и думала: почему он такой разговорчивый? И какие же они с Порфирием для те­ леграфиста друзья? Всё-таки он человек образованный, и жалованье, должно быть, получает хорошее, и руки у него белые, не намозоленные. Зачем он так настойчиво сводит знакомство с Порфирием, с нею? Нуж­ ное ли им это знакомство? Надёжное ли оно? — А Порфирий Гаврилович, оказывается, молодец, — прервал её мысли телеграфист, щёлкнул снизу ногтем по козырьку фуражки и под­ мигнул. • — Почему? — невольно спросила Лиза. — Спросите сами его,— ещё более туманно отозвался Нечаев. И при­ бавил: — Да и вы тоже молодец. Ну, вот и контора. Начальник дистанции, инженер, такой же молодой и сухощавый, как Нечаев, и, повидимому, его хороший друг, принял Лизу приветливо. Дал ей лист бумаги, перо. Сам встал из-за стола, сказал: — Садись, пиши. Умеешь? А что — я продиктую. И одновременно поддерживая с Нечаевым непонятный для Лизы разговор о каких-то новых снарядах, применённых японцами, он стал диктовать ей текст прошения. Лиза волновалась, она никак не могла вспомнить, в каких словах пишется «ять», и забывала ставить твёрдый знак. Вдобавок, плохо слушались пальцы, застывшие на холоде без ру­ кавичек, и буквы получались неровные, будто измятые. Наконец, прошение было закончено. Игнатий Павлович взял его, прочитал вслух — Лиза конфузливо опустила глаза: сейчас он станет её ругать или высмеивать. Но тот коротко сказал: — Очень хорошо. Придёшь ко мне за ответом через два дня. Ты нигде здесь, у нас, не работала? Лиза смутилась. Как ответить? — Нет ещё. Из тюрьмы я недавно, — и сердце ёкнуло у неё: от­ кажет? — Аа! За что? — Она политическая, Игнатий Павлович, — быстро вступился Не­ чаев. — За хранение нелегальной литературы сидела. Я тебе давеча за ­ был сказать. — Угу, — Игнатий Павлович медленно положил на стош прошение Лизы, придавил его каменным пресс-папье, постоял, чертя пером на бу­