Сибирские огни, 1954, № 5

— Идёмте, Иван Петрович, ко мне ночевать. Только чуток обождите — сдам коня дедушке Каделову. *** Жену Морозова они встретили по до­ роге к дому. Она вошла первой, скину­ ла борчатку и пригласила гостя: — Раздевайтесь, проходите, милости просим. На широкой русской печке сидели двое ребят в одинаковых голубеньких майках, с одинаковыми карими глазами. - — Вы всё ещё не спите? — рассерди­ лась мать. — Дождётесь, сгоню на крен вать. В переднем углу у лампы сидела бело­ курая с льняной косой девушка. — Тоня, сделай милость, принеси лу­ кошко из чулана, — попросила её хозяЙ 1 ка и, повязывая нарядный в оборочках передник, рассказала. Тоня Егорова, эвакуированная из Ле­ нинграда, стала членом семьи Морозо­ вых во время войны. Сейчас она колхоз­ ная сборщица молока, дома присматри­ вает за детьми, которые зовут её «ня­ ней», как исстари принято в Сибири на­ зывать старшую сестру. Не успел гость оглядеться, хозяйка пригласила его к накрытому столу, на котором уже стояла сковорода с зажа­ ренными в яйцах щурятами. Ароматно пахло горячим кофе с густыми молочны­ ми пенками. Заговорили о постройке теплицы — давно надо было этим заняться. Вблизи огромного промышленного города теп­ личное и парниковое хозяйство, молочно-i товарная ферма должны давать колхозу, независимо от погодных условий, хоро­ ший доход. — Не верится, что у нас среди зимы будут свежие огурцы, — Мария Нико­ лаевна пододвинула ближе к Черных тарелку с пышками из простой пшенич­ ной муки. Проголодавшемуся Черных они показались необыкновенно вкус­ ными. Морозова, по её оловам, никогда не живала в городе. — Ни одного дня. Прирождённая чал- донка - колхозница, — отрекомендовала она себя и добавила с грустью: — Не пришлось вот только поучиться. Росли без отца. У матери нас шестеро. Как ни говорите, а трудно было: вся колхозная работа на нас, подростках, да на женщи­ нах. А вот библиотекой заведую. Две с половиной тысячи книг, полтысячи чи­ тателей. Библиотекаря из города сюда не заманишь. И что это люди за город держатся, не пойму? Она улыбнулась румяным ртом —< большеглазая, худенькая, совсем не по­ хожая на деревенскую женщину. Удив­ ляла и красивая чистая её речь — ни од­ ного неправильного ударения в словах, что чаще всего выдаёт человека из си­ бирской деревни, где сотни говоров, от уральского оканья до украинской певу­ чей мовы, слились в резковатую, но бо­ гатую оттенками, речь сибиряка. После ужина провели гостя в про­ хладную горницу. — Дом старый. В стужу не нато­ пишься, — объяснила Мария Николаевна. Этажерка, набитая книгами, не ред­ кость нынче в колхозных домах. В самой небогатой семье на окнах, на столах что- нибудь вязаное, вышитое, какое-нибудь «ришелье» накрахмаленное. В горнице Морозовых, кроме всего этого, стояли кровати под белыми покрывалами для взрослых и детей, а между ними на полу распластался пушистый светлобурый мех сохатого. — Окна у нас выходят на речку, — объяснила гостю Мария Николаевна. — Летом в нашем селе очень хорошо. Вам понравится. УТРОМ 1 Не замечая вошедшего Павлова, а за ним — Зорина и Черных, доярка Мария Бунькова кричала на весь коровник: — Какие-то теплицы придумали стро­ ить. Нашлись миллионщики. Скотные дворы, телятники бы лучше залатали, а то, гляди, повалятся... А когда Павлов провёл мимо Бунько­ вой новых людей, она обрушилась на Екатерину Орлову, с которой Черных и Зорин остановились поговорить. — С осени ждала — придут, увидят, как она стенку возле своих коров побе­ лила. Кормить нечем, зато стенки бе­ лые... — А то, по-твоему, в сотке грязь раз­ вести, — пристыдила её пожилая дояр­ ка. — Ты вот не убрала как следует в стойлах, а уж села под корову с подой­ ником. Ведь Фомич строго наказывал в одно время всем начинать дойку. А из-за этого другие коровы волнуются... — У вас есть время, вы хоть весь день здесь оидите, а я ещё свою корову дома не подоила, — огрызалась Бунь­ кова. Тем временем Екатерина Орлова, тридцатилетняя женщина, жаловалась: — За всю зиму животные клочка сена не видели. Можно и на соломе продер­ жаться, если её подготовить как пола­ гается. А у нас кормозапарник разморо­ зили... У Орловых в семье четверо доярок. Мать, Мария Анисимовна, состарилась в доярках. У старшей сестры Марии пя­ теро маленьких детей, но это не мешает ей исправно выполнять работу. Младшая Орлова — Полина с малых лет на дойке. У Екатерины ни одного случая падежа за все годы. Тринадцать коров приняла восемь лет назад, и все живы-здоровы