Сибирские огни, 1954, № 5

Алексей БЕЛЯНИНОВ Дома Осенью в Хатыын-Кюрё ждали нового фельдшера. Но никому как-то не приходило в голову, что заведывать медпунктом будет назначена Даша. Та самая Даша, дочь охотника Романа Кычытарова, которую здесь пом­ нили совсем маленькой, — она будет лечить людей!.. В Хатыын-Кюрё Даша приехала в начале октября. Уже совсем вече­ ром эмтеэсовская полуторка остановилась подле колхозной конторы, и Даша^ легко спрыгнула на землю. Чемодан ей подал высокий парень в те­ логрейке, её попутчик. Дорогой он упорно допытывался, чему научили её в фельдшерско-акушерской школе, и всё порывался подробно рассказать о какой-то необыкновенной своей болезни, на что Даша ответила: завтра с девяти она будет принимать в медпункте. Даша пересекла площадь и свернула в проулок, ведущий к протоке. От быстрой ходьбы у неё сильно билось сердце, но она ни разу не остано­ вилась передохнуть, хотя чемодан порядком оттягивал руки. Наконец, впереди засветилось окно самого крайнего, стоящего в тальниках, дома. Даша взялась за проволочное кольцо чуть поко­ сившейся калитки. И тотчас во дворе залаяла собака. — Мойтурук, — позвала Даша. —Мойтурук!.. Забыл, глупый? Собака продолжала заливаться. Нет уж, Мойтурук-то узнал бы её... И верно, — совсем другой голос, как это она сразу не заметила. У Мойту- рука был известный на весь посёлок бас. Должно быть, отец новую собаку завёл. Товарищ её детских игр был уже стар, не помощник зимой в тайге на промысле. Скрипнула дверь, на крыльцо без шапки, в лёгкой домашней куртке Еышел отец — ну, конечно, отец! — Папа! — звонко, как в детстве, крикнула Даша, и старик засуетил­ ся, закричал на собаку, кинулся к калитке. Даша бросила чемодан и по­ бежала навстречу. В тот вечер в доме охотника Кычытарова долго не гас свет. Качал го­ ловой их сосед и старый друг отца — Иннокентий Гаврильевич: как неза­ метно крадётся время! Кажется, это вчера шутили — семиклассницу Д а ­ шу называли доктором. И вот, пожалуйста... — Теперь я до ста лет буду жить, не меньше, — говорил отец, огляды­ вая Дашу помолодевшими глазами. — Разве родная дочка позволит мне помереть? — А мне позволишь? — спрашивал Иннокентий Гаврильевич. — Никому не позволю, — смеялась Даша. Взгляд отца остановился на выцветшем портрете пожилой женщи­ ны, — он висел на том же самом месте, напротив, в углу. И Даша, заме­ тившая это, поняла, что отец подумал о том, как порадовалась бы мать. Даша придвинула к себе тарелку отца и положила ему самый жир--* ный кусок варёного мяса. Морщинистое и без того лицо старого охотника ещё больше сморщилось — он улыбнулся. ...Ночью ей спалось плохо. Даша поминутно зажигала спички, смот-