Сибирские огни, 1954, № 5

Лебедев подошёл к Буткину вплотную, не давая ему кружиться по комнате. И тем не менее я утверждаю, Буткин, что если Гутовскому не по­ мешать, ваш «ацетилен» способен будет взять резолюцию союзного коми­ тета обратно. А третий съезд должен быть созван,— Лебедев точно вру­ бил эти слова.— И резолюция союзного комитета о созыве съезда в сове­ те партии должна оставаться. Взять её назад могут только изменники — я не случайно уже употребил сегодня это слово. Прошу передать это Гу­ товскому. Вот ради чего, главным образом, я искал встречи с представи­ телем союзного комитета. Других вопросов к вам у меня нет. Буткин стоял столбом, совершенно ошеломлённый. — Что же касается партийной честности и искренности Бутовского, я мог бы и ещё продолжить разговор,— отходя, сказал Лебедев. — Что ещё вы собираетесь обрушить на него? — дрожащим голосом спросил Буткин. От прежней его самонадеянности уже не осталось и следа. — Гутовский не так давно вернулся из-за границы. Он ездил туда не путешествовать, а по делам партии. Но он не рассказал никому самого важного — о совещании большевиков в Женеве, которое в августе там провёл Ленин. Буткин развёл руками. — Но ведь Гутовский рассказал решительно всё о своей поездке, уве­ ряю вас,— просительно и как-то безнадёжно, словно проваливаясь в яму, выговорил Буткин.— Следовательно, или не было никакого совещания, или Гутовский сам о нём не знал ничего. — У меня нет больше желания разговаривать. Лебедев круто повернулся, подошёл к окну, слегка отодвинул зана­ веску и стал вглядываться в глухо сумеречную даль улицы, где всё так же, как и днём, ветер гнал пыль и сухие, скоробленные листья. Буткин одевался, ругаясь вполголоса — он всунул руку вместо рукава за отпо- ровш>юся подкладку. Потом притих, очевидно, застёгивая у пальто пу­ говицы. Лебедев про себя отсчитывал секунды, нетерпеливо ожидая, когда Буткин оденется и уйдёт. — Лебедев, я всё же хочу попрощаться с вами по-человечески, —• услышал он у себя за спиной. — Дайте мне руку. Во имя революции — мы не должны быть врагами. — Я хотел бы, чтобы это, действительно, было так, — сказал Лебедев и подал Буткину руку. — Нет ничего страшнее, когда берёшь руку врага, думая, что берёшь руку друга. — Мы могли бы поговорить обо всём гораздо лучше и гораздо спо­ койнее, если бы у вас был иной характер, Лебедев, если бы вы не были таким ежом. — Не будем начинать наш разговор сначала. — Тогда — прощайте. — Прощайте. Лебедев вернулся на своё прежнее место, к окну. Через несколько ми­ нут он увидел длинную, угловатую фигуру Буткина. Защищая лицо от пыли воротником пальто и трудно переставляя ноги, Буткин брёл прямо по сыпучему песку, самой серединой улицы. 2 Как дивно хорош, как чист и ослепительно бел первый снег! Особен­ но после долгой, затяжной осени, когда ни на земле, ни на небе нет ни еди­ ной весёлой краски. Всё скучно, серо, придавленно. Промозглый воздух