Сибирские огни, 1954, № 4

для карандашей и ручек. Чистота, тишина, строгость... Она вошла и... очутилась в обыкновенной небольшой комнате с дива­ ном и полосатой дорожкой, кое-где смятой и сморщенной. Софья Павлов­ на была в домашнем халате; складки его несколько скрадывали полноту её талии. Хозяйка усадила Марию возле себя на диване и стала показывать голубые и розовые распашонки, простынки, пелёнки, которыми была за ­ валена вторая половина дивана. — Кое-что купила, кое-что нашила сама. — Она с трудом сдержала радостную улыбку, прикусив губу. — Скоро понадобится... — Сразу... — начала Мария и замялась... — сразу двух цветов, розо­ вые и голубые?.. — Откуда мне знать, кто родится: мальчик или девочка. Для маль­ чика надо голубое, для девочки — розовое. Ну, я и готовлю на оба случая жизни. Даже на все случаи в жизни, — вдруг — двойня! — И Софья П ав­ ловна звонко расхохоталась! — Когда' же... у вас? — спросила Мария. — Скоро. Очень скоро! Поэтому я и просила тебя, дорогая, прийти. Надо кого-то оставить за себя в комбинате. Думала, оставлю старшего инструктора — не лежит к нему сердце. Он не откажется позамещать два месяца, да какая польза? Его и сейчас везде и во всём надо толкать, за ­ ставлять, упрашивать, — уж очень ленивый и нерасторопный человек! — И вы решили меня? — Мария встала с дивана. — Угадала, — Д а что вы, Софья Павловна? И не думайте! Разве я справлюсь? — Откуда у вас такая уверенность — не справитесь? — перешла на «вы» Софья Павловна. Она подумала, что Мария теперь для' неё не только знакомая, младшая по возрасту, но и спутница по трудовой жизни, коллега. — Нет, не согласна, — сказала девушка решительно. Софья Павловна прямо ошарашила её столь неожиданным предло­ жением, просьбой, приказом, — она не знала, как это лучше назвать. Батюшки, какая категоричность! — Софья Павловна посмотрела на Марию тёплым взглядом равной, понимающей, близкой подружки и до­ бавила шутливо, опять на «ты»: — Придётся итти в декрет тебе, я выру­ чу. Ведь выйдешь же когда-нибудь замуж? Мария покраснела. Никогда! — сама не зная почему, произнесла она клятвенно. Ой ли! Я так же в своё время клялась. Тоже своим однокурсницам говорила: «Никогда!» — а через месяц они пировали на моей свадьбе.— И, покачиваясь всем телом, Софья Павловна пропела негромким, но при­ ятным высоким голосом: У нас в общежитии сва-адь-ба, Друзья собрались за стол-ом... Было, как в песне! Вино рекой не лилось, но веселья было — хоть отбав­ ляй. Софья Павловна замолчала, но воспоминания продолжились, и р а ­ достная улыбка долго не сходила с её немного бледного, с тёмными подглазьями лица. Но вот она вспомнила что-то другое, очевидно, после­ довавшее позднее, и опустила голову. Улыбка, так хорошо согревшая лицо, сразу погасла. Так что не зарекайся, Мария... Не зарекайтесь, Мария Васильевна! А бразды правления придётся принять. Я и с руковод­ ством разреза согласовала, ясно? Путь к отступлению отрезан!— снова улыбнулась она. — Успели? — тихо проронила Мария. Я обязана была поторопиться. Георгий Иванович сразу одобрил !