Сибирские огни, 1954, № 4

строке, превращающую пароход в сухо­ путный экипаж. Наконец, нельзя не отметить подража­ тельности ряда стихов. Стихотворение И. Измайловского «Коньки» выглядит стилизацией «под Кольцова»: И коньки мне легки, И мороз нипочём, И к лицу, молодцу, Мне гореть кумачом! Слабое подражание М. Исаковскому налицо в стихотворении Я. Горчакова «За рекою, у лесочка». Интересной могла бы стать басня И. Радишевского «Подводные дела», ес­ ли бы не повторяла по мысли крылов­ ской басни «Совет мышей». Погрешности, допущенные омскими поэтами в этом сборнике, особенно обид­ ны, ибо здесь же есть стихи, говорящие о возможностях авторов. Показательно, что рядом с удачными стихами унекото­ рых поэтов соседствуют слабые и недо­ работанные. Даже в одном стихотворении уживаются противоположные тенденции. Во многом тёплое и задушевное стихо­ творение И. Почивалина «Стихи о моем друге» композиционно запутано, очень трудно разобрать, что происходит восне, а что— наяву; концовка декларативна. Рядом с поэтичным «Весёлым бором» Я. Журавлёва опубликовано его же сла­ бое стихотворение «Телевизор». Впечатление неравноценности остав­ ляют и рассказы, опубликованные вовто­ ром разделе сборника. В четырёх рассказах из шести глав­ ным недостатком является поверхност­ ность, неубедительность в обрисовке ге­ роев. В ряде рассказов с самого начала ощущаешь сюжетный замысел автора, схему, по которой должны будут разви­ ваться (и развиваются) события. Именно поэтому герои поступают не так, как это диктуется им их характерами и обстанов­ кой, а действуют по авторскому произ­ волу. Ясно видна искусственность сюжета в рассказе С. Шибаева «Отец». Автор рисует (и вначале удачно) юношу Димку, отец которого погиб на войне. Димка влюблён в профессию токаря, мечтает о своих будущих трудовых успехах и очень хочет казаться «взрослым», «са­ мостоятельным». Встретив в трамвае де­ вочку, Димка разговорился с ней иузнал, что она едет на вокзал проводить отца в Москву. Димка придумывает, что и он провожает отца. На вокзале выясняет­ ся, что мастер Иван Петрович, которо­ го на самом деле хотел проводить Димка, и отец девочки — одно и то же лицо. Попробуем отметить натяжки в рас­ сказе. Почему Таня поехала на вокзал одна, а не вместе о отцом из дому, как обычно бывает? Почему ^Димка — не мальчик, а юноша, хороший, правди­ вый — решил соврать, что провожает от­ ца, тем самым как-то нарушив бережное чувство к своему отцу, погибшему на фронте? Почему Димка, такой близ­ кий Ивану Петровичу человек, как это явствует из рассказа, не знал дочери Ивана Петровича (кстати, другие прово­ жающие знали это)? Почему заботливый и внимательный, как это тоже явствует из рассказа, Иван Петрович только на вокзале, «словно спохватившись», го­ ворит дочери: «Познакомьтесь-ка вот с молодым человеком. Помоги ему, Та- нюша, за семилетку сдать. Я давно соби­ рался попросить тебя». Таких «почему» можно задать ещё не­ сколько. Ответ на них может быть толь­ ко один: потому, что сюжет рассказа не продуман автором. Рассказ Б. Малочевского «Пути-доро­ ги» привлекает развитием действия, убе­ дительными деталями, умением показать поэзию обыденных дел. Однако автор неглубоко обрисовал своих героев — их образы страдают однолинейностью. Вдумываясь в образы Дмитрия и Алек­ сея, приходишь к выводу, что автором верно отмечены черты, свойственные воем советским людям. А какие же ин- дивидуальные чертыприсущиДмит­ рию и Алексею? На этот вопрос ответа в рассказе не найдёшь. Хочется поже­ лать Б. Малочевекому, чтобы герои при­ ходили в произведения со своей биогра­ фией и продолжали её, живя на глазах у читателя, чтобы в их характерах было больше индивидуальных качеств. Неудачен рассказ В. Губина «На ло­ ве». Автор избрал внешне драматиче­ ский сюжет, но рассказ, по существу,1 сведён к описанию частного случая. Сю­ жет его таков: два товарища, Степан и Сергей, в непогоду ловят рыбу на Ир­ тыше. Лодку перевернуло, в ночной тем­ ноте рыбаки теряют друг друга. Едва спасшийся Сергей убеждён, что Степан погиб. Наступило утро, Сергей просит людей, плывущих на катере, помочь ему найти тело> товарища. Катер пристает к берегу, и Сергей видит на нём живого, 1 невредимого Степана, который в свою очередь, разыскивает тело... Сергея. Факт, аналогичный описанному В. Гу­ биным (если отбросить неточности ипре­ увеличения) мог иметь место и, разумеет­ ся, мог лечь в основу художественного произведения. Но беда в том, что в рас­ сказе отсутствует мысль, нет и намёка на какое-либо обобщение. Слабы рассказы Г. Бирюсинского «Бронзовая гаечка» и А. Дубицкого «Степан Караганов». Первый из названных рассказов напи­ сан с благой целью, сформулированной преподавателем Виктором Ильичём: — Нет, брат, математикой пренебре­ гать нельзя. Расчёт в машиностроении это главное. Но содержание этого, откровенно мо­ рализующего рассказа никоим образом

RkJQdWJsaXNoZXIy MTY3OTQ2