Сибирские огни, 1954, № 4

ральном поведении «некоего значитель­ ного лица». Воодушевившись, он немед­ ленно пишет об этом пьесу. Другому сообщили факт удивительной клеветы— он тоже пишет пьесу. Третьему поведа­ ли что-то окончательно тёмное, и он то­ же берётся за драматургию. Переберите сатирические произведения последнего времени, ивылегко убедитесь, что много написано о том или ином случае (бо­ лее или мене© интересном), но мало о том или ином социальном типе. Факт, рассказанный JI. Зориным в пьесе «Гости», мог иметь место в дей­ ствительности, но прежде чем перейти в сферу искусства, он должен был быть осмыслен драматургически с партийных позиций. С точкиже зрения умозрительной, кле­ ветнической «теории» Л. Зорина полу­ чается, что Пётр Кирпичёв знаменует со­ бой неуродливый пережиток капитализ­ ма, который неизбежно будет выметен завтра же за порог социализма, а порож­ дение самого социализма, в котором, оказывается, возникла, развилась и ут­ вердилась некая бюрократическая, вель­ можная прослойка. Перерождение Петра, сына заслужен­ ного ветерана революции, трактуется в пьесе не как результат влияния враж­ дебной идеологии, а как плачевный ре­ зультат развращающего влияния «вла­ сти» вообще. Одна из героинь пьесы, желая «объяснить» Петра, говорит: «Есть одно короткое слово — власть...» Что может быть более клеветническим, чем подобное осмысление объекта сати­ ры? Никакой сатиры не получилось. Получился поклёп и клевета. Положительное начало в пьесе оказа­ лось бездеятельным, пассивным, рефлек­ тирующим. Глава семьи Алексей Петро­ вич Кирпичёв, семидесятилетний больной старик, далёк от событий, происходя­ щих в семье. Лишь в конце пьесы, слу­ чайно узнав из подслушанного разговора о своём сыне, он начинает предприни­ мать довольно вялы© попытки к спасе­ нию жертвы сына—юриста Покровского. Сам оклеветанный Покровский в драма­ тургическом действии не участвует. Он лишь выполняет механическую функцию завязки. На нём лежит печать какой-то замшелой старомодности. В доме Кирпи- чёвых он выглядит робким просителем, лишённым способности энергично проте­ стовать и бороться. Фигура Петра рядом с ним кажется настолько внушительнее и сильнее, что в успешном исходе «борь­ бы», которую пытается завязать Пок­ ровский, можно сильно сомневаться. Н© случайно пьеса, по существу, и н©за­ канчивается победою положительных героев. В самом конце произведения главный защитник Покровского Трубин всё ещё говорит в форме будущего вре­ мени: «Мы пойдём с ним к министру, в «Правду», Центральный Комитет. Правды добьёмся...» К счастью, оказы­ вается, что ничего добиваться не надо: кто-то всё уже сделал, в газете «Правда» опубликована соответствующая статья. Таким образом, внешне зло наказано. Пётр Кирпичёв низвергнут. Но он низ­ вергнут не ходом сценического действия, не героями пьесы, удивительно похожи­ ми на либеральных интеллигентов доре­ волюционного времени, а какой-то внеш­ ней силой, не показанной читателю и потому не убедительной для него. Вот почему в силе остаётся и политически неверная мысль о том, что Кирпичёвы порождаются советской действитель­ ностью, что, как говорит один из героев, «незаметно, исподволь, появились... чи­ новные вельможи...». Они не «появи­ лись», они — тяжёлое наследство прош­ лого, агонизирующее, исчезающее, кото­ рое пытаются оживить в советской стра­ не наши враги. JI. Зорин н©показал обречённости зла- в его борьбе с добром, обречённости ста­ рого в ©го борьбе с новым. Этим он из­ вратил жизненный конфликт, представил его в неверном свете. Сила лучших сати­ рических произведений объясняется не только тем, что в них показано и вы­ смеяно безобразное, но и тем, что самое обличение безобразного проникнуто увег ренностью в конечном его бессилии и невозможности укрепиться в жизни. Л. Зорин выступил в своей пьесе, как перепуганный обыватель. Не так обстоит дело в произведениях, где есть отчётливая партийная точка зрения автора, где главным является правда жизни и где зло, сталкиваясь с реально противостоящим противником, погибает в силу своей неспособности одержать победу над исторически про­ грессивным. Критика уже положительно отмечала пьесы Минко «Не называя фа-, милий» и Макаёнка «Извините, пожа­ луйста» («Камни в печени»). Думается, что причиной успеха этих комедий у зрителя является идейная ясность обо­ их произведений, пафос уничтожения зла, видимое ничтожество безобразного и красота положительного. Отрицатель­ ные герои Минко — Поэма, её мать, Поцелуйко, отец — выглядят ничтоже­ ствами по сравнению с душевной красо­ той Нетудыхаты и др. Поражение про­ тивника происходит не за сценой и не вследствие вмешательства «посто­ ронних» сил, а о помощью собственных, «домашних» средств. Общественный конфликт пьесы не вызывает никаких сомнений в ©го жизненной достовер­ ности, так же как отрицательные ге­ рои — бюрократы, приспособленцы не вызывают ни малейшего сомнения в том, что они бесконечно чужды совет­ ской среде. В пьесе Минко есть и серьёзные недо­ чёты. В частности, хотелось бы короче, познакомиться с женихами Поэмы, ге­ роями, безусловно, очень важнымивпро­ изведении, но в достаточной степени