Сибирские огни, 1954, № 4

за Фёдора, раз именинник он. И за тебя, кум, что ты нам почту сподобил. Арина Прокопьевна высоко подняла рюмку, опрокинула себе на темя и ра- стёрла ладонью по голове. — Приспособилась,—засмеялся кум,— это зачем ещё? — А затем,' что у вас от водки голо­ ва болит, а у меня водка лечит голову. И опохмелки не надо. — Ей-богу, неплохо, — восхитился кум и единым духом опрокинул в себя ещё стаканчик водки... После того, как «почаевали», кум и вправду лёг спать. К Сараеву зашёЛ заведующий второй овцеводческой фермой Иван Большаков.- И ему Фёдор Трифонович поднёс своего ликёру. — Благодарствую! — степенно сказал Иван Якимович и медленно выпил ко­ ричневую жидкость. — Из Москвы при­ возите? — осведомился он, облизывая губы. — Оттуда. И там не всегда встре­ тишь: с большим трудом достал, — ска­ зал Сараев, — выпей ещё. ■— Не откажусь... И опять Большаков, смакуя, пропуска­ ет рюмку и причмокивает от удоволь­ ствия. — Отродясь такой вкуснотыне пи­ вал, — уверяет он. Видя весёлое настроение Сараева, он смелеет и приступает к делу. Плохие вы­ гоны у второй фермы остались, трава завалена снегом, а рядом пустует падь первой фермы и там на склонах видимо- невидимо корму... — Брось, Иван, — сердито прерывает Сараев, — брось глаза пялить на чужое, когда своё пропадает. Улан-Кода твоя? Чем там плохо? Я сегодня проезжал с Сухоруковым, смотрел. — Про запас держу, Фёдор Трифоно­ вич, — виновато скосив в сторону глаза, говорит Большаков. — И всё обмануть норовят,—сердится Арина Прокопьевна, — уж бы ты посо­ вестился, Иван. — Не дам я себя обмануть, — отмяк как-то сразу Фёдор Трифонович, — тыне смотри, мать, что я именинник сегодня, а такого Ивана Большакова я ещёсамоб­ мануть могу. Свободное дело. Раздаются четыре коротких звонка. Звонит директор школы и просит Са­ раева прийти на родительский совет. Только через два часа приходит Сара­ ев после родительского собрания. К это­ му времени из кино возвращается дочь Галя. Она очень похожа на отца, с таки­ ми же живыми, непроницаемо чёрными глазами и монгольским строением лица. — В школе был? — спрашивает она. — Оттуда иду. — Спасибо, папа. А то меня дирек­ тор предупреждал. С днём рождения те­ бя, — спохватывается она. — Я вот тебе подарок приготовила, — бежит онавком­ нату и возвращается с книгой очерков Валентина Овечкина. — Угадала как,— радуется Сараев,— эту книгу, мать, я буду тебе вслух чи­ тать. Спасибо, дочка. Но и на этом не кончается ещё день. Сараев наметил сшить себе ещё сегодня тёплые унты из овчины. — Попросил бы дедушку Цынгея. Где уж тебе унты теперь шить, — ворчит Арина Прокопьевна. — Нет уж. Цынпей меня на два де­ сятка старше. Сам сошью. Сараев устраивается на обеденномсто­ ле, уже освобождённом от тарелок, и вы­ стригает сначала из газет выкройки. Только после этого уже по выкройке он вырезает из чёрной крашеной овчины заготовки. — А зачем тебе унты? — удивляется Арина Прокопьевна. — Ноги мёрзнут. — Это в «Победе»-то? — В кабинете мёрзнут. Сегодня там лишнее посидел и замёрзли. — Скажи, чтобы топили. Нечего в хо- лоду-то сидеть. И как тебе не надоест чу­ дить, — корит его Арина Прокопьевна,— в унтах тоже зябнуть будут. — Не будут. Я на них катанки наде­ ну и как на печи. — Ох-хо-хо! — надрывно вздыхает Арина Прокопьевна. —-Мало тебе, что люди тебя мучают, так ты сам себя всю жизнь пытаешь. По старому времени так ты бы, наверно, в скит ушёл. — Скит не по мне, упаси бог, — сме­ ётся Сараев. — Я для колхоза рождён. С какой стороны меня ни верти — толь­ ко в колхозе могу жить. За полночь Фёдор Трифонович конча­ ет шить унты. Все уже спят. Только Ари­ на Прокопьевна украдкой посматривает на мужа, лёжа на своей широкой крова­ ти. Ей опять сегодня не спится. И не по­ тому, что болят ноги. Сон не идёт, когда бодрствует муж. «Нет в нём устали, — ласково думает Арина Прокопьевна, — и старость его не берёт. Только бы здоровьенеподвело, а так он ещё послужит колхозу».