Сибирские огни, 1954, № 4

ев,— а ты не уходи. Выгонять будут, не уходи. До последнего держись. Ты ду­ маешь, я почему так долго в председате­ лях? Такой себе зарок дал. Для меня колхоз — дороже всего. У нас много та­ ких, которые считают: подумаешь — председатель колхоза. Мол, был бы кол­ хоз, а председатель найдётся. А я всег­ да так думал: если уйду из председате­ лей — колхозу большой урон будет. А может, и совсем завалится всё дело. Другие и думали и говорили даже: исключительно нет скромности у этого Сараева, как будто на нём и колхоз толь­ ко держится. А я, грешный человек, так и считал: да, держится на мне колхоз. И я на колхозе держусь. На то я и пред­ седатель, на то мне и доверие оказано. А если ты на себе такую ответствен^ ность чуешь, да думка эта тебя одолева­ ет изо дня в день, из месяца в месяц, из года в год, то добьёшься своего.. Если, конечно, и думать будешь и робить будешь. Вот о бюрократах сейчас крепко заговорили, О' бумажной волоките. Неко- торые считают, что бюрократы— это только в центре или в области сидят. А в районе? А в сельсовете? А в кол­ хозе? Это самые опасные бюрократы. Они ведь себя за народ выдают, вот что опасно. Исключительно опасно. Предсе­ датель колхоза, если он зарылся в бу­ мажки, не знает, как живут колхозники, что думают, в чём нуждаются,— самый опасный бюрократ. По бумажкам же у него получается всё ладно. Прочтёт председатель райисполкома, секретарь райкома, поверят всему, а может, вид сделают, что поверили, а сами станут обманывать начальство, что повыше. А ведь часто в бумажке такой трусость, перестраховка. Я исключительно боялся всегда к кабинету привыкнуть. Балует, портит, загубить может кабинет человека. Чего там засиживаться? С народом разговаривать? Так это лучше около ра­ боты: в поле, в отаре, на ферме, в ма­ стерской. Я даже решил — не буду то­ пить кабинет. Пришёл, бумажки подпи­ сал, с народом конторским немного по­ разговаривал, транспорт распределил, а там, глядишь, холод из кабинета тебя выгонит то на участок, то в дальний та­ бун, то на пасеку. А если заседание ка­ кое — тоже полезно. Заметил я: как У меня в кабинете заседание, совеща­ ние,— так и речи короткие и решения деловые. Исключительно быстро, чётко! Ну, а летом и подавно в кабинете не засидишься. Сейчас вот говорят секре­ тарям райкомов, инструкторам: езжайте в деревню, живите там прямо в МТС, в колхозах. Исключительно правильно: будут они с народом, вся жизнь, все не­ поладки, промашки, или там опыт нуж­ ный, — всё на виду. Эх, годы бы мне твои, товарищ Корнеев,— вдруг сказал Сараев,— что нынче в колхозе можно завернуть! В любом колхозе, даже в са­ мом отсталом. — Мне бы опыт ваш,— в тон Сарае- ву сказал Корнеев,— вот тогда я бы за­ вернул в Камкае. — А ты знаешь,— оживился Фёдор Трифонович,— Камкай ведь моя родина.- Все поля, луга, все тропки там знаю. Весь народ знаю. И земли хорошие, и на­ род хороший. — А колхоз плохой. Это вам тоже упрёк, Фёдор Трифонович: и родина ваша, и соседи... — сказал Корнеев. Сараев молчал. Неловкая пауза дли­ лась с минуту. Арина Прокопьевна заво­ зилась на своей постели и даже засто­ нала: «Ишь — прыткий! Фёдор ему ви­ новат, что в Камкае колхоз плохой. Фё­ дору со своим колхозом бы управиться, а тут ещё со всех сторон дёргают». — Мучают её ноги, — прислушиваясь, сказал Сараев,— и курорт не помог. Го­ ворят, правда, что после лечения на ку­ рорте результаты скажутся аж месяца через три. Может и правда так будет. — После небольшой паузы Сараев сказал: — Помощь в любом деле через срок какой-то сказывается. А упрёк твой я принимаю. — Эка, «упрёк принимаю»! Всё на себя, всё на себя валит! — пробормотала Арина Прокопьевна. К счастью, ни Сараев, ни гость не ра­ зобрали её слов и подумали, что она бор­ мочет со сна. — Опыт исключительно хорошая вещь, а молодость лучше,— сказал Фё­ дор Трифонович. — Когда-нибудь ты это поймёшь. Опыт — дело наживное, а мо­ лодость, она, паря, уходит. Я и не заме­ тил, как она форкнула. Хоть бы хвост показала. —: Чего там молодость,— беспечно проронил Корнеев и потянулся всем своим сильным телом,— я бы с вами вполне поменялся. Отдали бы вы мне свой колхоз, свою жизнь, всё, что вы ви­ дели и знаете, и получайте взамен мою молодость и колхоз «Пахарь» в прида­ чу. А? — засмеялся Корнеев.— А то мне что-то страшновато стало, сколько пред­ седателей сменилось в «Пахаре» и ни один добром не кончил, а главное— памяти никто о себе хорошей не оста-, вил. Сараев сел на своей раскладушке,- охватил колени руками. — Ну, раз ты задумал со мной ме­ няться, то может и вправду мой товар дороже, чем казалось мне,— вполне серьёзно произнёс он. — Ох, дороже, Фёдор Трифонович! — А я человек рисковый. Попросил бы. в придачу от тебя пару стариков из своего колхоза и перекочевал бы в Кам­ кай. Эх, была не была! — И поднял бы «Пахарь»? — спросил Корнеев. — Исключительно. Может, скажешь, хвалюсь?