Сибирские огни, 1954, № 4

— В деревне, у Софьи Павловны. Мирошников дал ему отпуск. Пусть немного проветрится! — Потом? — Потом видно будет, как его ещё проветривать. На отвалах у развилки дорог Георгий Иванович остановился. Вот здесь где-то встречались... И тихо сказал, снимая фуражку: — Ж аль старика. — Эх, Георгий Иванович, — сразу понял его Сергей, тоже останав­ ливаясь. — А мне как жаль! Какой человек хороший был! И ещё... ведь он вместо отца был ей... Марии-то! Они собирались вместе ехать в город на вихрецовской «Победе». «Довезу хоть до шахты Дальней, — шутил Георгий Иванович. — Ты там ещё живёшь?..» А чуть подошли к управлению разреза, вдруг — напопят- ную: у него ещё дела в партбюро, ему надо к Мирошникову. Сергея даже обидело это. Но вдруг он увидел Марию — девушка поджидала его у цветочной клумбы, — и забыл не только обиду, но и обидчика, кинулся к ней. Не ожидая машин, пошли в город пешком. Смеркалось. Дождь перестал, но дул сырой резкий ветер, обрывая лист с тополей. Жёлтые листочки падали в лужи и застилали их сплошь. — Осень! — сказал Сергей тем восторженным тоном, каким, обычно, говорят: «Весна!» Озорно прошлёпав по лужам, он подхватил девушку под руку и поцеловал в щёку. — Знаешь, Мария, я сегодня без вина пьяный. Ведь такой день! И ты рядом со мной... Ты!.. Люблю ещё больше! — Не будем об этом, Серёжа, — тихо сказала она. — Ладно, не буду ничего говорить. Кричать буду: «Люблю! Люб- лю-ю-у!». Потому что, любовь... — Он задохнулся. — Да если мы и на луну когда-нибудь полетим, так только на её крыльях. — Не надо, — опять попросила его Мария. Она и сама всё это знала. Знала — счастливы. Но счастье её было особенное: трудное и беспокойное. Марии каза­ лось, что Сергей всё время ведёт её за собой, тянет, тащит, заставляет карабкаться выше и выше; ей тяжело, она упирается, но идёт, потому что знает, надо итти. И уезжать из родного города надо, и учиться ^ещё, и постигать то, что сегодня непостижимо' уму. И сколько бы беспокойства ни готовил ей Сергей, она пойдёт за ним хоть на край ^света. Возле одинокого террикона выработанной и закрытой шахты пять-оис их обогнал автобус. Через минуту — снова гудок. С разреза мчались, уже мигая зажжёнными фарами, грузовики с народом. На одном из них, среди бурых брезентовых курток, Мария заметила синий комбинезон Оли Останиной. Ольга метнулась вперёд и занесла руку, чтобы постучать по жестяному верху кабины. Но так и не постучала. И только помахала рукой Марии и Сергею. _ «Олечка!» — мысленно поблагодарила её Мария. Грузовик промчался мимо. Мария долго ещё провожала его взглядом. И с грустью, и с радостью... Гор. Иркутск. 1949—54 гг.