Сибирские огни, 1954, № 4

церквей, потом белые двухэтажные дома с зелёными крышами и, нако­ нец, россыпь маленьких лачуг бедноты. — Вы впервой в наших краях? — спросил ямщик и, видимо, желая посвятить путешественника в историю своего края, добавил: — Город наш старинный... Ещё при Петре Великом, сказывают, казаки заложили тут Чаусский острог, а после из острога — город Колывань получился... Да... Сколько годов прошло!.. А теперь и нашему городу и нам, ямщикам, при­ ходит конец... — Как так? — голос у седока был мягкий и тихий, а в глазах скво­ зила чуть заметная усмешка; был ли он рад этому разговору или сомне­ вался, зная ямщиков, как любителей собирать и развозить по белому свету всякие новости. — А вот, значит, так... — ямщик ещё более повернулся. — Есть слу­ ш о к— железную дорогу поведут по всей Сибири... — Есть такой слушок... — Ну, вот, значит, нам и конец... — Кому — «нам»? —■Да ямщикам... — Ну, а городу почему конец? — допытывался седок. — Что ж тут непонятного? Железка обойдёт город, он и захизнет... — Д а почему — обойдёт? ■— А кто ж это место станет мост строить на десять вёрст? Эвон ка­ кая здесь ширина! — махнул ямщик кнутом в сторону разлива. — Есть йа Оби места поуже, там и строить будут... Опять же от инженеров всё зависит. Захотят, так и здесь построят. Что им — казённых денег ж ал ­ ко? — и, подумав, плюнул: — Купчишки у нас скупые. Теперь бы инже­ нерам сунуть надо... Тыщонок сто, оно бы и тово... А то надеются, царь за них прикажет. Шибко надо царю знать, где инженеры поведут дорогу. В их руках всё дело... — А что — инженеры уже были в ваших краях? — Как не быть... Вся массыя людей через нас идёт — и с востока и с запада....— он помолчал с минуту и с тоской закончил: — Захизнет наше дело, когда железка пройдёт, и тракт зарастёт травой... Он жалел свою профессию, вольную ямщицкую жизнь и свой город, который может превратиться в захолустье от одной указки инженера; жалел и на кого-то был в обиде. А седок, повернувшись направо, смотрел на широкий разлив Оби, на затопленные луга, с зазеленевшими тальниковыми островами, и о чём-то думал... В Колывани лошади остановились у почтовой станции, и, пока ямщик отвязывал чемоданы, лежавшие на задке повозки, и обтирал их сеном От грязи, проезжий вошёл в помещение. Налево от двери, на куче больших кожаных мешков, застёгнутых железной цепью, спал почтальон во всём дорожном обмундировании, с огромным револьвером на боку. В помещении было тихо, и распологало ко сну. Проезжий поздоровался со станционным писарем, сидевшим за боль­ шим столом, и подал ему корреспондентский билет; иногда он действовал на почтовых смотрителей, как проездной лист или предписание. Полусонный писарь с давно не бритым лицом, заросшим серой ще­ тиной жёстких волос, важно нацепил на нос поломанные очки с одним стеклом и, нацелившись вооружённым глазом, начал читать. Читал он долго, поглаживая рукой коротко стриженную голову с множеством рубцов и шрамов, потом отложил документ и снял очки: