Сибирские огни, 1954, № 2

него в этом году окончила девятый класс вечерней школы и перешла в де­ сятый. Вот какие кругом1нас семьи. В кабинет заглянул Фадин, но не вошёл. — Тебя, квалифицированного работника, ценят на заводе,— продол­ жала Евгения Дмитриевна.— Не путай это с уважением... Может быть, я должна была потерпеть и высказать всё это не в рабочем твоём кабинете, а дома... Если напомнишь об этом — будешь прав... В этом! Но... Внезапно она поднялась и вышла. Иван Прохорович успел заметить влажный блеск в её глазах и мокрый след слезы на щеке, но в лице не бы­ ло ни растерянности, ни отчаяния. Шабалов взял только что полученные телеграммы и долго всматри­ вался в строчки, будто хотел найти в них ответы на сложные вопросы, по­ ставленные перед ним жизнью. Г л а в а с о р о к ч е т в ё р т а я ...В поезде Владимир Аполлонович Копылов сразу стал уклады­ ваться спать, хотя солнце стояло ещё высоко. — Устал отдыхать, — шутил он. — Поспать вволю — это славно, это великолепно! Мой организм приучен аккумулировать сон. Важный источник экономии времени. А Богатырёв с Лобачёвой всю ночь не сомкнули глаз. Возвращение домой после продолжительного отсутствия всегда настраивает раздум­ чиво, мечтательно: как-то там, дома, дела; как близкие люди; ждут ли они, грустят или равнодушно спокойны? Аркадий и Вера не говорили о доме отдыха. Эти разговоры возни­ кают позднее, когда недавние впечатления становятся воспоминаниями. Беседа сразу приняла тот особенный, тёплый оттенок задушевной откро­ венности, который окрашивает разговоры искренних друзей. Они много времени провели вместе, успели подружиться. Портрет Верочки, вызвавший всеобщее одобрение, был выполнен в срок и поме­ щён в «галерее». Первое место в планах Веры занимала учёба. Война, инвалидность отца не позволили ей учиться столько, сколько хотелось. Она окончила лишь "семь классов и этой осенью собиралась поступить в вечерний тех­ никум. Конечно, техническая учёба не должна будет заслонять собой искусство. Верочка призналась, что мечтает когда-нибудь спеть в спек­ такле клубного оперного коллектива партию Татьяны. — Почему ты грустный, Аркадий? — спрашивала Лобачёва, заме­ чавшая, как, по мере приближения к городу, Богатырёв чаще задумывал­ ся и отвечал невпопад. — Неужели встречи не радуют? — Радуют, Вера. Не все... — Ты от меня что-то скрываешь, да, Аркаша? — Почти ничего. — Я бы... хочешь, признаюсь? Не рассердишься? — Мы с тобой условились не сердиться. — Мне хотелось бы... Не смейся, пожалуйста! Хотелось бы быть та­ кой же красивой, сияющей, светлой, как она. Хотелось бы ждать тебя на вокзале, выбегать к каждому поезду: вдруг приехал раньше времени! Вера смотрела на Богатырёва добрыми глазами, позабыв свою за­ стенчивость. Ей нравился Аркадий. Она старалась сделать ему приятное. — Ты не написал ей о времени приезда? Я... тоже не написала. При­ еду — как снег на голову! — Совсем не писал. — Поссорились?