Сибирские огни, 1954, № 2

— Что вы?! Вацлав Янович... Разве я... — Луговая не смогла дого­ ворить, словно что-то сомкнулось в её горле. Она быстро встала, но Гру- дек как-то очень бережно взял её за плечи и снова усадил на стул.. — Мы знаем, что у него нет матери, ей первой нужно бы покло­ ниться, но вы, Анна Александровна, мы верим, заслуживаете... И ещё вот что,— сказал Грудек,— мне поручено пригласить жену Лугового в гости. Вас ждут у нас. — Спасибо, спасибо...— повторяла Луговая, не находя других слов. — Вам спасибо. Народу вашему великому поклон. «С Советским Союзом — на вечные времена», — сказал наш Готвальд. Мы будем хо­ рошими друзьями, настоящими, верными друзьями. Мы с вами, Анна Александровна, больше, чем друзья, мы — родные, кровно родные люди, дочка моя дорогая!.. Теперь Грудек тревожился за себя: как бы слеза не выкатилась на щёку. Всё равно, пусть. Не стыдно! Он протянул узловатую, рабочую, в синих жилках руку, коснулся ею головы женщины, провёл ладонью по волосам. \ Этот жест искренней, будто бы отцовской ласки заставил сердце Лу­ говой больно и сладко сжаться. Г л а в а т р и д ц а т ь в о с ь м а я Выплакалась она на следующий день, в воскресенье, когда Грудек был уже на пути в Москву. Сквозь обильные слёзы она рассказала Шаба­ новой и Марии Карповне о встрече с чехом, о Николае, о последних его часах, о проекте памятника. И на глазах обеих женщин она видела крупные, тёплые слёзы. Шабалова не понимала, отчего ей плакалось с Анйой Александров­ ной. Но, несомненно, существовала прямая связь между её, Шабаловой, состоянием и чувствами Луговой. Евгения Дмитриевна не могла точны­ ми словами определить эту связь, но ощущала её сердцем. В слезах не было надрыва и отчаяния, а было облегчение. По-женски откровенные, они сближали подруг. И вдруг, неожиданно для самой себя, кажется, очень некстати, Ша­ балова спросила: — Объясните, посоветуйте, а что же мне-то теперь делать? — Тебе? —Мария Карповна приняла строгий, чуть ли не сердитый вид. — Дело по тебе, Дмитриевна, плачет. Взяла бы тебя на уборку, да боюсь намучаешься. Сроду, видать, в поле не рабатывала. В бухгалте­ ры бы пошла, что ли. Сможешь? — Ну, нет, — возразила Луговая. — Только на завод, в отдел глав­ ного конструктора. — Ей это не по нраву. — Как? Не верю. Я ведь приехала сюда за вами, Евгения Дмит­ риевна. Богатырёв и Добрынин приглашают вас. Так и велели передать: «Очень просим». — Неужели и Добрынин? — усомнилась Шабалова. — Да, да. Именно сейчас. Просто необходимо! Нельзя терять ни одного дня. — Вы... советуете? — Я ни за что не уеду одна. После разговора с Богатырёвым Шабалова много думала о себе, о своей жизни, о будущем. Она давно свыклась с мыслью, что конструк­ торское дело для неё навсегда в прошлом. А почему? Отчего её жизнь