Сибирские огни, 1954, № 1

Несколько секунд Шабалов колебался: ему, видно, нелегко было про­ изнести совсем неделовое слово в разговоре с секретарём партбюро, но» наконец, решительно сказал: — Обиделся. Говорят, положение меняет человека. Спорить нельзя. Богатырёв, знал по себе. Нечего греха таить,— прежде он делил людей по внешним признакам: на хороших работников и посредственных, на активных и не­ активных, на опытных и молодых. Такое деление, разумеется, оставалось и теперь, но его оказывалось неизмеримо мало. Жить и работать стало* труднее. Да, положение меняет человека. В ещё большей степени меняется от­ ношение людей к нему. К партийному руководителю они становятся до­ верчивее. Впрочем не все! Иные, наоборот, стараются поставить себя с ним на официальную ногу. Шабалов — из таких. И вот сейчас впервые он был готов отбросить официальность. Главный конструктор сначала говорил сдержанно, убедительно, с расстановкой. Он явно не хотел дать хода обиде и волнению. На лысине недвижно лежали блики света от небольшой люстры. Николай Денисо­ вич смотрел в его голубые глаза. В молодости они, наверное, были кра­ сивыми, глубокими, хотя и не такими, как изобразил их Гоша Гладких» а с годами выцвели, побледнели... Вот Иван Прохорович поднялся, опи­ раясь длинными пальцами на стол. Кисти рук белые, пожалуй, изящ­ ные, с чуть приметными голубыми, ветвистыми прожилками. «Наверно, у скрипачей такие», — подумал Богатырёв. — Я годы копил мысли. В эскизы, о которых упомянул Горин, я вме­ стил всё... Да-да, всё, что накопил за двадцать пять лет, с того самого дня, когда впервые взял в руки линейку и циркуль. Я выносил их, выра­ стил, как собственное детище, как... Шабалов прервал речь, выпрямился, чуть заметно иронически усмех­ нулся. Он думал: откуда поток слов? Что заставило его так неосмотри­ тельно, открыто разволноваться? Ведь это разговор на заводе, на службе. Он прошёлся к окну, потом от окна к двери. Вернулся. Прислушался... Привычный сдержанный гул работающего во вторую смену завода. Из­ дали доносятся ухающие звуки ударов паровых молотов. Ближе, в заго­ товительном цехе, звякают ножницы-гильотины, пластающие металл. Ров­ но, деловито гудят моторы. Отрывисто свистят беспокойные, неутомимые паровозы... Всё такое знакомое, родное, своё!.. А вот некоторые, кажется, осмеливаются не верить, что он... — Продолжайте, Иван Прохорович, — раздаётся негромкий голос Богатырёва. — Слушаю внимательно. — ...Мощный паровой котёл. Он способен своим паром привести в движение крупный турбогенератор, который даёт тока достаточно, чтобы полностью осветить такой город, как наш. Город! И квартиры, и учреж­ дения, и улицы. Это сооружение высотой в семиэтажный дом. Но вот по каким-либо причинам на электростанцию начало поступать иное топли­ во... Каждое топливо имеет свои качества, свой характер, свои повадки и капризы. Даже в обычной печке не каждый уголь горит. Богатырёв был механиком, а не теплотехником, но он ясно мог себе представить картину: котлы ётали; без пара остались турбины; замерла вся электростанция. В тот же миг во мрак погрузился город. Останови­ лись станки. Насосы. отказались качать по трубам воду. Посреди улиц застряли трамвайные вагоны... Да... Котлы надо переделывать для сжи­ гания иного топлива! — Понимаю, я понимаю. Разволновавшийся Шабалов жестом попросил Богатырёва молчать. — Мой унифицированный агрегат будет работать надёжно и эко­