Сибирские огни, 1954, № 1

вывали — Марьев. Присмотрелся я, батюшки мои, а на галере закован­ ных — без малого триста человек — и московских, и русинов, и литов­ ских людей. Есть ветер или нет его, гребут они день и ночь да втихомолку молят православного бога укоротить им жизнь. Рядом со мной, на пе­ редней скамье, был прикован молчаливый, но злой невольник. Он ни в чём не давал спуску янычарам, хотя они ежедневно мяли ему бока. «Старшой» — звали мы его. Он и на свободе, говорят, был большой ба­ ша. Как-то ночью он и спрашивает меня потихоньку: «Пронька, хочешь на свободу?» «Если бы не железо», — отвечаю. «Тогда во всём слушай­ ся меня». Его все узники слушались, даже и не нашей веры, душа-то у каждо­ го рвалась на волю. А один-таки нашёлся... имя мудрёное — Сильвестр. Он — аж из Ливорно. А мы его Селиверстом звали. Смотрим — уже мо­ лится по-ихнему: «гала! гала!», уже на день кандалы с него снимают. Анти-паша ему пищевые запасы доверяет. «Вот собака!» — не только думаем, но и говорим мы, а он всё то же — «гала, гала»... Вот один раз турский царь послал свой флот в Чёрное море. Город -Азов добывать. С ним и наша галера пошла. Нам пришлось боевой при­ пас возить на берег, был там порох, и мы набрали его целых сорок фун­ тов. А спрятать негде. И что же мы видим — старшой отдаёт весь наш припас пороха... кому, думаете? Селиверсту! — Сговорились? — выкрикнул один реестровый казак. — «Пропала воля!» — думаем, хотя Селиверст складывает тот по­ рох в цехауз, где были мешки с мукой. — Ещё и хитрит, стервец! — снова вставил тот же казак. — Вот погоди! Мы к старшому: с предателем снюхался? Он молчит. А турки штурмуют Азов. Но наши казачишки крепко держали город. -Хотя и много турки войска своего потеряли, а крепость не захватили. — А ведь он правду говорит, — воскликнул кто-то взволнованно.— Я же был тогда тоже в Азове! Вот и Терень не даст соврать. — Почему же ты не позвал? Мы бы тебя сразу освободили. — Разве вы и так не знали, что на каждой галере есть наши братья- невольники? — Правда! Только мы сами сидели тогда в осаде. Ну, что же даль­ ше было? — Турский царь разозлился на пашёй, что Азов не добыли, и сразу нескольких повесил, нескольких четвертовал. Наш Анти-паша также ис­ пугался гнева своего царя и ночью побежал из Царяграда на Чёрное мо­ ре. Пробежали мы от Царяграда две версты и стали ночевать. А это было в Дмитриеву субботу, вспомнили мы православную веру, молимся, кто как умеет, и, наверное, бог нас напутствовал... — Видите, паны-молодцы, а вы плывёте душить православную ве­ ру, — сказал Пивень. — Что ты врёшь, собачий сын, мы идём бунтаря ловить, Хмель­ ницкого. — Ага, Хмельницкого! Вот я и говорю. Он панам-ляхам, как соль в глазу, ибо за веру православную воюет, а вы... — А мы что, притеснители, по-твоему? — Если идёте на братьев... — Свинопасы они, а не братчики. Голытьба собралась. — А ты не ругайся: гнездюк хотя и не богат умом, а кое-что сообра­ жает. Ты сам выдумал о братчиках или кто-нибудь сказал? — Почему же сам, — двинул плечами Пивень, прикидываясь наив­ ным гречкосеем, — ездят здесь запорожцы, рассказывают... — Что мы идём... - ■ ... ........ — Против своих. Помогаете католикам. 1 1 ' 2 . «Сибирские огни» Кя 1. т м и д т * ! t е Т А 'ХЛОЧЧ 1