Сибирские огни, 1954, № 1

образе яблоньки-девушки и восприни­ мается, как сотый перепев на один и тот ж е лад. В стихотворении «Меня не первый раз ты провожала» рассказывается о двух подругах. Причём, одна заявляет, Что молодость черёмухой весенней Однажды отбушует навсегда. А другая считает, что Любовь, чгажалуй, сложная дорога, Которую н ельзя пройти, спеша. Первая подруга говорит явно есенински­ ми словами, а вторая парирует её Щи- пачёвым. Нет уж! В стихах герои долж­ ны говорить собственным языком, язы­ ком автора, а не повторять чужие инто­ нации и образы. Повидимому, необходимый процесс «выплавления» собственного голоса не закончился ещё у молодого поэта, но в лучших стихотворениях этот голос зву­ чит уже достаточно уверенно. Обратимся к другим участникам сбор­ ника. Василий Афанасьев — поэт не без способностей. Об этом говорит душевное стихотворение «У берёзы». Но тут же мы читаем холодные, неуклюжие стихи, далёкие от поэзии. Вот — «Пополнение». Начинается оно так: П ареньку ш естнадцать л ет всего. Только что окончено ученье. Эта деловитая справка никак не заде­ вает наших чувств, не помогает нам ощутить радостное волнение ремеслен­ ника, вышедшего на самостоятельную дорогу. Нам вовсе не обязательно знать, что пареньку не пятнадцать и не сем­ надцать лет, а именно шестнадцать. Ведь это нисколько не углубляет его образа. Куда более эмоциональной была бы по­ этическая деталь, метафора, поставлен­ ная на место этих «уточняющих», но ни­ чего фактически не говорящих фраз. Первые строки дают тон всему стихо­ творению. Поэт пытается рифмовать самую дюжинную и серую прозу: — Ну, давай знакомиться, дружить. Паренёк с него не сводит взгляда. — Значит, зачисляете в бригаду? Разрешите к делу приступить! В. Афанасьев часто теряет чувство стиха, поэтичности. Он, например, не ощущает, что такие строки из стихотво­ рения «Моя ученица», как «Ей ска­ жет: — Освоилась, Настя, идёшь впере­ ди. Молодец!» — совершенно не ложат­ ся в стихи, они чужды им всем своим строем, штампованностью, отсутствием всякой эмоциональности и образности. Самый большой враг поэзии — шаб­ лон, трафарет, штамп. Этот враг появ­ ляется в том случае, когда поэт не имеет ещё самостоятельного поэтическо­ го мышления, поверхностно знает те вещи, о которых пишет, не выработал в себе острого худоншического взгляда, слабо владеет формой. И вот он неволь­ но берёт наиболее распространённые, за­ долго до него найденные, привычные об­ разы и выражения. Стихотворение по­ лучается серым и равнодушным. К сожалению, очень многие стихи сборника испорчены подобными шабло­ нами. Сила инерции так велика, а готовые словосочетания так близко ле­ жат под рукой, что одни и те же штампы встречаются у различных поэтов. В сти­ хотворении А. Полозовой «Песня» чи­ таем: «Вспомним мартовский день сине­ окий». У И. Сокола есть такая строчка: «Улыбается ночь синеокая». Наконец, Роза Хромова пишет: «Озёра синеокие». И это в одном сборнике! В стихах Антонины Полозовой есть и душевная теплота, и лиричность. Про­ стыми, бесхитростными словами она умеет донести до читателя своё настрое­ ние: Для меня неизвестным осталось — Кто сложил эту песню, когда? Только там, где она раздавалась . Навсегда уходила беда. Эту лиричность молодая поэтесса умеет внести и в стихи на широкую, публицистическую тему: Устремляясь вперёд и вперёд, Голубыми крылами качая . Свежий ветер прохладу несёт. Чутким ухом к земле припадая. Там, где волны широкой Томи В пене круж ев прильнули к баркасам, Вольный ветер, на миг отдохни И 'послушай дыханье Кузбасса... Но пока ещё очень часто А. Полозо­ вой изменяет поэтический вкус, начинает на хватать собственных слов и образов, и тогда появляются истёртые эпитеты и затасканные метафоры: «солнца разлив золотой», «костлявая рука войны», «пышные нивы», солдатское сердце, ко­ торое «в правом бою загоралось огнём», «маки полыхающих знамён» и так далее. В результате мысль автора не заставля­ ет задуматься читателя, волнение автора читателю не передаётся. Наши глаза равнодушно читают приевшиеся обороты и выражения, а сердце остаётся спо­ койным. Такова гибельная роль штампа. Следует отметить одно обстоятель­ ство: почти у всех участников сборника лирические стихи звучат свежее, чем стихи на политические темы. Объяснить это можно так. Темы разлуки, свиданья, любви легче воплотить в поэтическое произведение, они переживаются непо­ средственней, преломляются в стихотвор­ ной форме живее и легче. Для сильного публицистического сти­ хотворения надо больше умственных и душевных усилий, ибо поэт должен раз­ двинуть рамки своего сердца, вобрать в