Сибирские огни, 1954, № 1
— Нервное, как говорится... Хочу к ребятишкам. — Глаза Луговой вновь загораются. — А после лекции все, от мала до велика, подписали воззвание против атомной бомбы. Все до одного. Г л а в а д в а д ц а т ь ш е с т а я Некрупный, но частый, прямой дождь два часа лил, не переставая. Земля пропиталась влагой. Кое-где образовались лужицы. На них вска кивали и плавали пузыри. Из окна кабинета главного конструктора, обращённого к цехам, было видно, как вода мутноватыми ручейками бежала по краям асфальтиро ванной магистральной дороги. По-весеннему ярко зеленели умытые то поли. Цветы на клумбах приподымали листья навстречу желанному дождю. Шабалов глядел в окно, время от времени кося глазами на ручные часы. Стрелка приближалась к назначенному времени — к шести тридца ти. Иван Прохорович не радовался лужицам и ручейкам, не наслаждался свежестью деревьев и цветов. Настроение у него было ещё более пасмур ное, чем небо, затянутое дымчатыми тучами. В кабинете собрались коммунисты отдела: двое Гориных, Аркадий л Богатырёв, старшая копировщица Камышева. Поджидали секретаря за водского партбюро. Шабалов издали узнал Богатырёва по его высокому росту и привыч ке сильно, энергично работать руками на ходу. Секретаря сопровождали двое. Один из них — Гаркуша, второй... кажется, и второй знакомый. Ну да. Это инструктор из горкома партии. — Идут, — сообщил Шабалов. — Кто? Богатырёв и ещё кто? — подошёл к окну Горин старший.— О-о! Видите? Горком котлом интересуется. Первым появился Николай Денисович; открыв дверь, он пропустил вперёд Аржанова и Гаркушу. — Можно к вам в гости? — спросил Аржанов с весёлой, открытой приветливостью, которая так приятна в людях и которая заставляет улыб кой ответить на улыбку. — Милости просим, — пригласил Павел Сергеевич, знавшии Аржа нова. — Прошу к нашему шалашу. До костей, видно, промокли. — Ничего, не сахарные, — заговорил Аржанов, потирая руки. Освежились. „ * — Хорошо!—-поддержал Гаркуша. — Морская душа требует. Соле ная волна, бывало, взметнётся, окатит с ног до головы. Добре! Студёная. 3 акалябт — В степи сейчас благодать,— продолжал Аржанов, проходя каби нетом и пожимая всем руки. — Верно, Василий Васильевич? Вы родились в деревне. _ — В Кулундинской степи, в краю пшеницы. Верно, благодать: пше ница стоит, не шелохнётся. Как сейчас помню, покойный отец говаривал. «Шуршит! Это хлеб в закрома сыплется». Павел Сергеевич прошёл за стол главного конструктора, оглядел при сутствующих. Выступавшие скулы и горбинка на носу придавали его рез ко очерченному лицу выражение решительности. Взгляд Горина был смел, однако в нём сквозило волнение, которое Павел Сергеевич не скрывал. — Начнём, товарищи? Аржанов выбил трубочку, разгладил желтоватые усы, тронул паль- ' цами круглую, аккуратную бородку и сел на стул, придвинув его к стану напротив Горина. По одну сторону ст него разместились Аркадии и Кон- 7. «Юибирские огни» № 1.
Made with FlippingBook
RkJQdWJsaXNoZXIy MTY3OTQ2