Сибирские огни, 1953, № 6

— Сейчас он дойдёт до «в-сто двадцать пятых», — вслух сказала Ню- ра, — и все уснут. У вас и в сто двадцать пять лет сознательности не прибавится, товарищ Устьянцева! — ответил Семён. — Идёт разговор о безопасности и здоровье людей... . — Подумаешь, •— обозлилась Нюра. — Эти правила и без того из­ вестны. Всё одно их в точности никто исполнять не будет. Будут работать, как сподручней, потому что душа у каждого за этот сплав изболела, пото­ му что каждый хочет поскорее скатать и потому, что... На неё зашикали со всех сторон, не дали договорить, Маша больно- сж ала ей локоть. — Перестань, пожалуйста. — А чего он себя выставляет, знания свои показывает? — Может, он нарочно показывает, чтобы все видели, какие у него знания, и не говорили, что молодой для такой должности, — сказала вдруг Маша, ж елая быть только справедливой к нему, и голос её дрогнул. — Нелегко же Чагину. — Д а ну его, — зашептала Нюра. — Зря на вечер молодёжи не по­ шла. Весело было, исключительно. Николай Сушкин у меня допытывался, почему тебя нет, я ему сказала , что ты замуж выходишь. Он говорит: «За кого?» А я ему говорю: «За Арсения Ивановича...» — Нюра прыснула. Тогда поднялся Арсений Иванович. — Нам очень странно, товарищ Устьянцева, — сказал он, -— что у вас в такой ответственный период не хватает серьёзности. Нюра покраснела до слёз. Она искренно пообещала: — Не буду больше, Арсений Иванович, честное слово, честное комсо­ мольское. Мы завтра со всеми девчатами на скатке покажем своё отно­ шение. После этого никто уже не мешал Семёну рассказывать о технике безопасности. Главный инженер Виктор Иванович приехал, очевидно, ночью. В семь утра, когда началась скатка, он был уже на берегу. Несколько раз он пе­ реправлялся на лодке на другой берег, откуда лес растаскивали лебёдка­ ми, возвращался обратно, ходил следом за тракторами, стоял у штабелей. На расстоянии более километра с двух сторон реки работало несколь­ ко сот человек. Все они видели Виктора Ивановича, и он видел и знал каждого. К нему обращались с разными вопросами и разговорами, и он весело и непринуждённо вступал в разговоры, но сам ни во что не вмеши­ вался, не приказывал, а просто ходил. Приказывали Арсений Иванович и Чагин. Они стремительно направ­ лялись туда и обратно, вмешивались во всё. Они озабоченно поглядывали на Виктора Ивановича, когда он, расстегнув верхнюю пуговицу парусино­ вого кителя, останавливался где-нибудь и молча курил. Они пытались д а ­ же пристраиваться к нему, ходить с ним вместе, но из этого ничего не по­ лучалось. Виктор Иванович как-то дипломатично удирал от них. И делал он это, конечно, с целью, не ж елая вмешиваться в их действия. Всё это не ускользнуло от внимания Нюры Усгьянцевой. — Смотри-ка, Муська, •— сказала она пробегавшей мимо Маше, — наши руководители грачёвские гоняются за главинжем. Как называется? Подхалимаж? — Уважение называется, — невольно улыбнулась Маша, — Арсений Иванович на подхалимаж не способен. — А Чагин? Но Маша была уже далеко. С фанерной дощечкой в руке она, под.