Сибирские огни, 1953, № 6

отступать: дальше чужая сторона!.. Чуж ая земля! Чужое солнце! Но мы — русские люди! Наша родина — Россия... Один из офицеров, уткнувшись лицом в подушку, плачет. Его успокаи­ вают. — Чего вы от нас хотите? — облизывая пересохшие губы, спраши­ вает у Л азо пожилой офицер в пенсне. — Офицерский корпус сохраняет нейтралитет, когда мы войдём в город, — говорит твёрдо Лазо. Снова крики, шум, ругань, угрозы. К казарме подходит взвод прапорщиков с винтовками на плечах. Один из них командует: — Взво-о-д... стой, ать-два... — Господа офицеры, закурить... У двери казармы попрежнему спокойно стоит часовой в дохе. , В казарме у офицеров снова тихо. Они слушают говорящего Лазо. — Нет, коммунисты русскую душу не продавали по заграничным кабакам , мы её не меняли на золото заморское и пушки. Мы не наёмными, а собственными руками защищаем нашу землю. Мы грудью нашей, всей нашей жизнью будем бороться за родину против иноземного нашествия!' Вот за эту русскую землю, на которой я сейчас стою, мы умрём, но не от­ дадим её никому!.. К казарме подходит полковник Смирнов. — Смирно-о-о-о! — командует курившим прапорщикам их командир, — Вольно, господа офицеры! — небрежно бросает им Смирнов и про­ ходит в двери казармы. В полутёмном коридоре он сталкивается с выходящим Лазо. — Не умеете себя держать, прапорщик,— говорит Смирнов вслед Лазо , не узнав его. Л азо выходит из дверей казармы, его быстро окружают прапорщики и, сунув в руки винтовку, строятся по шести человек в ряд. — На пле-е-чо! Шагом арш!— тотчас же командует старший.— З а ­ певай!— весело кричит он уже на ходу. И молодой, совсем безусый, прапорщик насмешливо запевает: Белой акации гроздья душистые... В середине шеренги прапорщиков с винтовкой на плече шагает Лазо . Стоящий у двери казармы часовой улыбается. В казарме Смирнов с перекошенным от злобы лицом смотрит на офи­ церов. — Вы с ума сошли...— цедит он сквозь зубы и идёт к выходу.— Где он?! Но ему загораживает дорогу офицер с заплаканными глазами. Он вплотную стал к Смирнову и, глядя на него в упор, тихо говорит: — Этот человек сказал нам правду, полковник... Горькую правду. Вы знаете мой характер, полковник. Так вот... Я плакал. Теперь вы по­ нимаете, что вам не следует искать этого человека. Тем более, что мне те­ рять нечего, и это вы тоже хорошо знаете...