Сибирские огни, 1953, № 6

— А это ещё что за музыка? — Это оркестр интернациональной бригады, ваше благородие, — мадьяры. Замешкались тут, а мы их и прихватили, — поясняет1 бородач. А!? И хорошо играют?— улыбаясь самодовольно, спрашивает Смирнов. — Слыхал, у красных — здорово играли, ваше благородие. А нам не хотят. Почему не хотят играть?!— обращается Смирнов к музыкантам. М адьяры молчат. — Я спрашиваю, почему не хотите играть?! Из группы музыкантов выходит трубач и, гордо подняв голову, сме­ ло отвечает: — Мы играй есть только революцион мюзик! —• Угу,— глядит на мадьяра узкими, злыми глазами Смирнов. У мадьяра на лице возникают две кровавые полосы от стека, кото­ рым хлестнул его Смирнов. Расстрелять их первыми. Вывести вон на ту скалу и... пусть летят в Байкал вместе со своими трубами! Понятно?!— кричит он на мадья- ра-трубача. — Я!— отвечает мадьяр и что-то говорит музыкантам на своём язы ­ ке. Те дружно вторят ему: — Я! Я!.. Я!..— Музыканты взяли трубы в руки и пошли за трубачом на гору, сопровождаемые конвоем казаков с винтовками наперевес. Прощайте, камрадес!—кричит трубач пленным красногвардейцам. И те отвечают им на разных языках восторженными возгласами. Трубач взмахивает трубой, и оркестр играет «Марсельезу». Все пленные срывают с головы фуражки и стоят смирно. Глаза их устремлены на идущий в гору оркестр. Вдохновенно играя «Марсельезу», поднимаются в гору оркестранты. С бледным, налитым яростью лицом смотрит Смирнов то на них, то на недвижно стоящих других пленных. — Стрелять! Всех стрелять! — кричит он. И в чудесную мелодию «Марсельезы» врываются нестройные залпы выстрелов. Но звуки «Марсельезы» звучат всё громче и громче. Вдохновенно играют музыканты, идущие в гору. Их лица, в крово-. подтёках и синяках, выражают решимость, непреклонную волю и веру в своё дело. Со слезами на глазах глядят на идущих музыкантов стоящие по стойке «смирно» пленные красногвардейцы — русские, китайцы, немцы, венгры. Звуки «Марсельезы» звенят над притихшим Байкалом , гулким эхом откликаясь в горах. ...Тихо. Сверкает при лунном свете Байкал . Голая, пустынная, по­ дёрнутая туманом, стоит скала, на которую шли музыканты. «СОВЕТЫ В ЧИТЕ ГИБНУТ! ДА ЗДРАВСТВУЮТ СОВЕТЫ ВО ВСЁМ МИРЕ!» Д рожащими губами читает на заборе листовку пожилой рабочий в замасленном грязном костюме с маслёнкой в руке. По суровому лицу его текут крупные слёзы. Листовку, висящую на заборе станции, освещает тускло мигающий фонарь, отчего мы читаем её не всю, а лишь частями: «БРАТЬЯ ТРУДЯЩИЕСЯ ! НАШИ КЛАССОВЫЕ ВРАГИ — КАПИ ­ ТАЛИСТЫ И ИХ ПРИСЛУЖНИКИ ОКАЗАЛИСЬ СИЛ ЬН ЕЕ НАС В ДАННУЮ МИНУТУ...