Сибирские огни, 1953, № 6
шлось мало. Не понимала мать — зачем учение. Хотела, чтобы я скорее деньги зарабатывала. Поехала я было в ФЗО, .да мать вернула — по хозяйству, мол, некому помогать. Кругом все учатся, интересно живут, а мне только и дела — корову доить да убирать дом. Совсем невесело было. Я хотела хоть шить научиться, всё-таки работа. И это у меня прямо главным желанием стало — обо всём забыла, хо чу швейную машину. Уходила я по ве черам за город на холмы, сидела там и плакала. Я всё думала — нет, не бывает у нас так, чтобы жизни своей человек не мог устроить. Тут приехали с тракторного завода, спрашивают, кто из молодёжи согласен ехать в Рубцовск. Ко мне пришли — по други подсказали, что нужно .меня взять. Я, говорю, хочу быть портнихой. А ин структор не спорит — ладно, будешь портнихой по металлу. Толком я не по няла, чего он говорит, — но всё равно, мне бы только в мир выбраться. Мать не пускала, — спасибо, тётя помогла. И одёжу справила, и родителей уговори ла. Поехало нас много — шесть девчат и шесть ребят. Инструктор, тот, что уговорил меня поехать, привёл сюда в цех, показал на станок и смеётся — вот твоя швейная машина. А я тогда на станок снизу вверх смот рела. И теперь-то ростом невелика, а в шестнадцать лет вовсе была недомерком. В ФЗО рассказали нам о разных спе циальностях, я долго выбирала. Решила стать фрезеровщицей, показалось инте реснее. Через полгода уже в цехе работала. Д ел ал а сперва работу, какую дадут, — и по сверловке, и по шлифовке, и на то карном станке. А потом сказала — ставьте по специальности, я фрезеров щица. Мастер отмахнулся, не хочет. Пошла к Васильеву, хоть и робела. Очень он строгий. Но я-то ведь права — чего ж е мне пугаться? А Васильев го ворит — нет, неправа. Тебя мастер за тем ставит на разные работы, чтобы ты все станки хорошо знала, всю работу цеха поняла. Без этого и хорошей фре зеровщицей не будешь. Но тут как раз одна работница заболела — поставили меня на фрезеровку. И представьте, ка к ая незадача — стала брак давать. Мне вообще в жизни не везёт, всё с трудом даётся. Брак и брак! И доверия ко мне не было — маленькая, худенькая — что, .думают, такая сработает. Тот самый ма стер, что не хотел меня ставить на фре зеровку, — я думала, он радоваться бу дет: сама, мол, видишь, что не спра виться тебе с работой. Нет, стал со мной разбираться, почему брак получается. Помог, правильные приёмы показал. Ну, через две недели освоилась, стала нор му перевыполнять. И свободное время оставалось — у меня деталь долго-долго на станке стоит, минут пять. Я попро сила — дайте ещё станок, теперь и с двумя управлюсь. Васильев пришёл, по смотрел, как я работаю, сказал — можно дать. Я тогда и скоростную фрезеровку пробовала — ничего, получалось. А по том Васильев мне книжку принёс — про ткачиху Сотниченко, как она с шестна дцати станков на двадцать четыре пере шла. Тоже наша, алтайская, в Барнауле работает — может слышали? Вы чего улыбаетесь? Вот как, разве я на неё похожая? Ах, она тоже задорная. Да нет, я ведь тихая. Вот хоть девчат спро сите, с которыми жили в одной комнате в общежитии. Нас было четверо и все маленькие. Ох, и бучу я подняла в об щежитии, что скучно живём. К комсоргу ходила чуть не каждый день. Ни игр у нас не было, ни танцев — в других об щежитиях весело, а у нас все по своим углам сидят. Добилась: стали собирать ся, поживее стало. Я-то, впрочем, и в своей комнате не скучала. Мы всё книж ки вслух читали и по работе много спорили. Я вот про Сотниченко прочла и поду мала — ох, Васильев мне друг, зря я его боялась. Это он мне неспроста кни гу дал. Верно, хочет, чтобы и я ещё станки взяла. А это можно. Я присмот релась — вижу, если станки переставить, чтобы они не в одну линию стояли, а один против другого, так я вполне смо гу на четырёх работать. Тут надо толь ко так подобрать детали по времени об работки, чтобы успевать. Это тоже можно было. Я предложение сделала, технолог говорит — не получится. Нельзя так станки переставлять. Очень я была тогда сердитая — потому, что знаю, что получится. Пошла к Васильеву — жало ваться. А тут и главный инженер слу чился в цехе. Они сразу вместе и по шли обмерять. Я в сторонке стою — мне неинтересно, я уже давно сама всё об мерила. А главный инженер говорит — техника безопасности не позволит так ставить. Тут я и вскипела. Пойдём, говорю, на соседний участок — почему там позво ляют? Посмотрели, поговорили ещё, а дело ни с места. Васильев за меня был. Ты, говорит, знай, в правильном деле тебе всегда партия поможет. У нас вот парторг заво да каждый день бывает в цехе — ты с ним поговори. А что ж, я и поговорила. Позвал парт орг Васильева, они вместе обсуждают. На следующий день узнаю — дали р а з решение. Тут технологи стали тянуть — завтра, да через неделю, да подожди, да в будущем месяце. Я говорю им — луч ше сделайте, а то я и до директора за вода дойду, худо будет. Нет, не делают. И вдруг Васильев ко мне придираться стал. Только стану на смену, а он тут как тут. Почему, говорит, станок гряз ный, вытри. А он вовсе не такой гряз
Made with FlippingBook
RkJQdWJsaXNoZXIy MTY3OTQ2