Сибирские огни, 1953, № 6

— Нет такой статьи — помирать революционерам, товарищи. Нас не забыли. О нас помнят. В Москве помнят. Ленин... — Ленин, — шепчет раненый, и лица у всех светлеют. — К нам уже идут на помощь рабочие отряды из Канска, Ачинска, Черемхово, Красноярска... — говорит Поливанов. Тайга. Из белой, морозной мглы стремительно вырывается с тре­ ножным гудком паровоз. Грохоча и раскачиваясь, покосившиеся от быст­ рого поворота, проносятся теплушки и платформы с орудиями. Замаячили зелёные огни станции. На пустынном перроне мелькнул бородатый дежурный с поднятым жёлтым флажком в руке, мелькнула >в дыму и скрылась станционная вывеска «Зима». И снова беспредельная степь, белое море снега. Н а белом как снег бумажном листе чья-то смуглая рука торопливо пишет: «Дорогие мои! Милая мама и милый мой Стёпа! Подъезжаем к Иркутску. Здесь юнкера и белые казаки подняли мятеж. Мы спешим на помощь. Скоро в бой...» Тусклый свет фонаря, подвешенного на перекладине в теплушке, ос­ вещает смуглое лицо юноши с чёрными курчавыми волосами, одетого в солдатскую шинель. Это Лазо . Он оглядывает заботливо и тревожно спящих в обнимку с винтовками людей, одетых в полушубки и шинели, и дописывает письмо: «...с вещами я уже распорядился. Все личные бумаги и дневники .перешлю по почте. Я их всецело посвящаю...» — Ну, кто же перед боем такие письма-то пишет?! — вдруг говорит кто-то простуженным голосом. Ломается на недописанном слове карандаш Лазо . Он поворачивает­ с я на голос и видит в углу теплушки молодого солдата, тоже пи­ шущего письмо при свете огарка свечи. А усатый пожилой солдат, з а ­ гл яды в а я к нему в письмо, продолжает: — ...Сапоги—1Ванятке, гармошку — Фёдору! Дескать, помираю — ■вещи свои завещаю... и так и далее. После такого-то письма страшно и в бой итти. Что получается? Родителей напужал, сам расстроился. Спрашивается, какой ты после этого боец за революцию рабоче-крестьян­ ского классу? Молодой солдат, мусоля карандаш языком, растерянно смотрит на пожилого. Л азо , тоже смущённый, смотрит на солдата, а тот продолжает: — Д а ты хоть у командира спроси, коли мне не веришь... — указы ­ вает он на Л а зо и сам же к нему обращается: — Товарищ Лазо , разъясните ему, какие письма перед боем пи­ шут. Я так разумею: дескать, город взяли, контру побили, гармошку, мол, беречь наказываю, приеду — сам сыграю, сапоги доношу, потому как сам живой и жить буду, чего и вам желаем , дорогие мои родители. Точка. Подпись.;. Молодой солдатик лихорадочно застрочил под диктовку, а пожилой -солдат лихо поправил ус, посмотрел на Лазо , ожидая одобрения. — Верно говоришь, товарищ Усков. Очень верно, — говорит Л азо задумчиво и проникновенно, незаметно разрывая своё письмо на мелкие кусочки. — Вот... — говорит, довольный одобрением, пожилой солдат. — А теперь пиши внизу, дескать: 10 декабря одна тысяча девятьсот сем­