Сибирские огни, 1953, № 5

сырых сумерках. Крохотные капельки воды бисером оседали на одежде, надоедливо сыпали и сыпали в лицо, мешая дышать. Нина чувствовала, как холодная сырость пронизывает её насквозь. Дорогой она несколько раз слезала с ходка, ходила по пахоте, проверяя почву и промочила ноги, что было особенно неприятно. Непогода омра­ чила все её планы. Она с таким нетерпением ожидала первый день поле­ вых работ и почему-то твёрдо была уверена, что этот первый день будет обязательно тёплым, солнечным. И вот — дождь... Как на зло! Она зна­ ла эти обложные дожди в степи: такой мог, не переставая, итти день и неделю, часто в такое время, когда он совершенно не нужен. Сеет и сеет, и неизвестно, когда ему будет конец. Как жалко, что наука не может регулировать осадков. Девушка вздохнула и нетерпеливым движением сердито откинула назад капюшон дождевика, намокший и твёрдый. В лицо тотчас же брызнуло водяной пылью. Серая непроглядная пелена заволакивала степь. Сквозь сетку дождя чуть проступала грязная дорога да непода­ лёку справа темнели смутные очертания лесозащитной полосы, забитой осевшими сугробами. По всей степи лишь в глубоких балках да у лес­ ных полос ещё задержался снег. Лошадь бежала неторопливой рысцой. В коробок попадали комья грязи, летящие от колёс. Низкорослая, невзрачная, спокойная кобылка не требовала кнута. Лошадь за два года прекрасно запомнила дороги, и в любое время, ночью, в непогоду, доставляла агронома туда, куда было нужно. И в этот раз лошадь сама свернула с дороги, на едва различимую тропинку, ведущую к тракторной бригаде. Колёса ходка весело запры­ гали по заросшим прошлогодней травой кочкам. Скоро впереди послы­ шалось урчание трактора, пахнуло кизячным дымом, и вслед за этим показался зелёный бригадный вагончик. Откуда-то вывернулась соба­ чонка, кинулась под ноги лошади, залилась пронзительным лаем. Этот громкий, но не сердитый лай успокаивающе подействовал на девушку. Он как бы подтверждал, что в двух-трёх шагах — жильё, где можно спрятаться от дождя и обогреться. Нине вдруг вспомнилось, как она в детстве жила с родителями в ещё более отдалённом степном районе. Отец работал налоговым агентом и летом частенько брал с собой в поездки по району маленькую дочку. Казахские аулы стояли далеко один от другого. Ехали подолгу. Убаюканная тряской, она засыпала, прикорнув в уголке коробка на све­ жескошенной траве. Снились странные, но интересные сны, ходок как будто катился не по степной пустынной дороге, а плыл в облаках. Воз­ дух наполнен был знакомыми звуками. Что-то постукивало, звенело, плавно падало. И вдруг, это особенно запомнилось, если была ночь, слышался лай собак, запах дыма, голоса людей. Ходок переставал плыть. Отец склонялся над ней, осторожно приподнимал свой пиджак, которым укрывал её от ночной прохлады и говорил ласково: — Вставай, дочка, приехали... Сейчас Нина грустно повторила эту фразу вслух, придержала ло­ шадь возле вагончика, выбралась из ходка и непослушными руками ста­ ла распутывать повод. В это время в дверях вагончика показался Моргу­ нов. Он прогнал собаку и, подойдя к Нине, взял у неё из рук повод. — А я думаю, на кого это так наш волкодав разошёлся? Оказы­ вается, вы. Замёрзли? — спросил он, ловко привязывая лошадь к коле­ су вагончика. — Отвратительная погода, хуже не придумаешь, — Нина поднесла ко рту красные, озябшие пальцы, погрела их дыханием. — Пахать не начали, Пётр Кирьянович?