Сибирские огни, 1953, № 5

ний и критике социальных противоречий жизни. Он как бы всё время напомина­ ет, что в основе пьесы лежит не семей­ ная, а общественная драма. Весь ход развития действия неумолимо ведёт Фе­ дю Протасова к неизбежному конфликту с обществом, законом церкви и государ­ ства. И ничто не может предотвратить его. Этому подчинена вся композиция пьесы. Не случайно драматургический кон­ фликт достигает своей кульминации именно в сцене у следователя (6-е дей­ ствие, 1-я картина) в столкновении Феди с представителем закона. Очень важно, что в центре этой картины стоит не встреча (кстати сказать, первая за всю пьесу) «воскресшего из мёртвых» Феди с женой Лизой (ведь так легко было бы сбиться на мелодраму), а обличительная, страстная речь Феди, обращённая к слу­ жителю государства. Она и ничто дру­ гое определяет высокое эмоциональное художественное значение последнего действия. Заключительная картина драмы — сце­ на в суде — написана предельно вырази­ тельно и кратко. Столкновение с зако­ ном оказалось для слабого Протасова непосильным, и он выстрелом разорвал тот сложный узел, который завязывался на протяжении всего действия. Сцены русских театров к началу 20-го века основательно пропахли дымом бута­ форских выстрелов. Зрители привыкли к ним. Но это был не обычный эффект­ ный театральный выстрел, а страшный трагический конец измучившегося, ис­ терзанного окружающей жизнью чело­ века, не способного к борьбе, это был его слабый протест. Двух мнений в вопросе о том, кто ви­ новат в гибели Протасова, не могло быть. Ответ был только один: виновато порочное общественное устройство, фальшивые взаимоотношения людей, не­ лепые и преступные законы официаль­ ной религии и государства. Судей на сцене почти не видно, но их обагрённые кровью руки явно были простёрты над умирающим Федей. Таков итог, к которому логически при­ водила драма Толстого. Про эту пьесу можно твёрдо сказать, что в ней «Толстой с огромной силой и искренностью бичевал господствующие классы, с великой наглядностью разобла­ чал внутреннюю ложь всех тех учрежде­ ний, при помощи которых держится современное общество: церковь, суд, милитаризм, законный брак, буржуазную науку»'. Драма передавала настроения крайней неудовлетворённости существую­ щими порядками, которые предшество­ вали революции 1905 года. Всё сказанное даёт основание пола­ гать, что главными условиями любого драматического произведения Толстой считал следующие: 1) содержание долж­ но быть понятно, интересно и полезно широкому зрителю — народу; 2) в осно­ ву пьесы должен быть положен кон­ фликт, борьба человека с окружающей средой, что придаёт пьесе внешнее и внутреннее движение, а также даёт воз­ можность каждому действующему лицу проявить присущие ему свойства харак­ тера; 3) все действующие лица должны говорить языком, соответствующим их возрасту, характеру и положению в об­ ществе. Эти условия дополнялись четвёртым, уж чисто толстовским требованием, по которому в основе каждого драматиче­ ского произведения должна лежать рели­ гиозная идея. Эти мысли сначала были рассеяны в дневниковых записях, пись­ мах, устных высказываниях Толстого, а затем, как результат долгих раздумий над проблемами современного искусства, и, в частности, театра, изложены в его трактате «Что такое искусство?» и в статье «О Шекспире и о драме». Соединение двух несовместимых в ис­ кусстве требований — народности и ре­ лигиозности — приводило Толстого и в области драматургии к той непоследова­ тельности и противоречиям, которые были всегда для него так характерны. Важно отметить, что в драматургической практике Толстой смог создать выдаю­ щиеся произведения лишь тогда, когда в них господствовала не надуманная и ложная идея, а жизненная правда.1 1 В. И. Л е н и н . Толстой и пролетарская борьба. Соб. соч., т. XVI, стр. 323. 11. «Сибирские огни» № 5.