Сибирские огни, 1953, № 5

— Семён!— сказала она требовательно.— Что это значит? Ты пьян? — Я?—■ухмыльнулся Лапин, с трудом вскинув голову. Язык у него заплетался. — Нет, я не пьян. Правда, выпил немножко. Совсем... немного. Чу-у-точку. Для смелости... — Ты на ногах не держишься. Зачем ты сюда пришёл? — Зачем пришёл? Скажу. Поговорить с тобой хочу. — Поговорим завтра обо всём,—■а сейчас иди и ложись спать. — Что ты... сказала? — Я говорю: иди спать. Слышишь? — Очень даже. Хо-ро-шо слышу. Замечательно. А вот не уйду. Мо­ жешь выслушать? Пару... слов? — О чём? — А вот вспомню. Честное... слово вспомню! Сию минуту.— Семён снова качнулся, но тут же выпрямился и высвободил свою руку,—Ответь мне на вопрос, Галочка. Понятно? На... один. Мы с тобой — кто? Друзья? Да? Друзья? — Друзья. — Не-ет, Галочка,— Семён замахал рукой.— Были друзья, а теперь... всё!.. Настоящие друзья так не делают, как ты... Не-ет!.. — Ты что-то плетёшь, Семён. Я ничего не понимаю. — Брось, Галочка, хитрить. Понимаешь. Ты...да! Если бы я... тебя не любил, я бы не пришёл. Сидишь ты у меня вот тут,— Семён стукнул себя кулаком в грудь и повысил голос. Галя испуганно оглянулась на ребят, стоявших рядом. — Сеня, потише, пожалуйста, соседей разбудишь. Что ты кри­ чишь?-—сказала она в отчаянии. —; Обожди, — отстранил её Семён. — Дай-ка я посмотрю, кого ты стесняешься? Кто тебя провожает? Это... это — кузнец,— узнал он Ми­ шу,— а гот? Тоже. Кругом... кузнецы. Та-ак. Правильно. Кузнецы — ре­ бята хорошие. Дайте я вас обниму, хлопцы. Он попытался обхватить Мишу, но тот осторожно отвёл его руки. В нём всё было напряжено, как сжатая пружина, он внимательно следил за Лапиным, готовый в любой момент к отпору. Семён как будто почув­ ствовал состояние паренька, отступил от него и обнял Федю Черепано­ ва. Федя не сопротивлялся, только добродушно посмеивался. — Семён, в последний раз прошу: ступай в общежитие,— как можно спокойнее сказала Галя. — Гонишь? Ладно!— Лапин внезапно вскинул голову и перестал качаться.— Тогда знай: я тебя любил, верил тебе... вот—■при кузнецах говорю! теперь — не верю. Ты меня не любишь и я... тоже. Ни капельки. Не нуждаюсь... — Значит, ты пришёл, чтобы только об этом сказать? Трезвый не мог, так напился для храбрости?— чувствуя, что вот-вот расплачется, сказала Галя. Она повернулась и, не оглядываясь, торопливо пошла, почти побе­ жала во двор. Семён кинулся было вслед, но остановился перед захлоп­ нувшейся калиткой и, не догадываясь приподнять щеколду, забарабанил кулаками по доскам. •—■Галина, открой,— требовал он настойчиво.— Галочка! Почему ты убежала? Не хочешь со мной разговаривать? Не хочешь, да? Галочка! Гулкие удары раздались по всей улице. Ребята с трудом оттащили его от калитки, усадили на скамейку под забором, нахлобучили на голо­ ву шапку. Семён не сопротивлялся, тихо сидел между ними, как пришиб­ ленный. Долго молчал, потом склонился, горстью зачерпнул снег, потом ещё. Он всё набирал снег из-под ног и то глотал его, то прикладывал ко лбу. Вода текла между пальцами, попадая в рукава. Он не замечал этого.