Сибирские огни, 1953, № 5

шёл походным маршем по лесной тропинке вдоль ограды. Белые рубашки- мелькали одна за другой, удаляясь за горном и барабаном, потом до­ неслись отдельные звонкие голоса. Несколько пионеров отстали и, на бегу переговариваясь, догоняли колонну. А потом опять сделалось пу­ стынно и тихо, но Галя всё ещё стояла, смотрела в просвет между ство­ лами берёз и видела перед собой ребят в белых костюмах и красных, галстуках — уже не тех, которые только что прошли мимо, а тех, которые- когда-то давно сидели у костра в темноте. А в светлом кругу, озарённая неровным пламенем, стояла маленькая пионерка Галя и читала своим сверстникам отрывок из поэмы о Зое... Это было в лагере на берегу боль­ шой реки — Галя перешла тогда в четвёртый класс и в первый раз уеха­ ла из дома на целый месяц в лагерь. Она была в то время активной пио­ неркой и мечтала во всём походить на героиню Зою... Как самый большой, волнующий праздник хранится в Галиной памяти день, когда, ещё- в третьем классе, она произнесла перед дружиной торжественное обеща­ ние и старшая пионервожатая впервые повязала ей новенький красный галстук. Дома с гордой улыбкой встретила мама. «Девочка моя род­ н а я ,— сказала мама, — будь всегда с людьми... Ты найдёшь среди них столько хороших друзей...» С кем же сейчас ты, Галя Перфильева, кого ты избрала своим дру- гом-наставником? Во весь рост поднялась над тобой сухая старуха с колючим взгля­ дом из-под кустистых бровей. Вскинув крупную голову, повязанную чёр­ ным платком, она злорадно усмехается. По какому праву она так усмехается? Завистливо оболгала она людей и всю жизнь, но жизнь течёт, каю текла... Почему же ты поддалась лживым словам, почему не воспротивилась клевете? Ты пришла сейчас к маме поближе, но и для мамы своей ты ещё- никогда, никогда не была так бесконечно чужда и далека! Ты выросла из пионерского возраста, но попрежнему призывно вол­ нующе поёт для тебя горн и стучит барабан. Ты слышишь их? Неужели ты не найдёшь в себе силы восстать против злобной стару­ хи и не выскажешь ей, что лежит в твоём сердце, как правда твоя един­ ственная и вечная, — твоя и мамина, и общая правда всех хороших; людей на советской земле! •* Галя провела по лицу ладонью, открыла глаза и, удивлённая, огля­ делась... Всё изменилось вокруг... Исчезли жирные солнечные пятна на примятой траве. Замолкли кузнечики, а берёзы всколыхнулись, зашепта­ лись, зашевелили верхушками, гулом разнося весть о приближении, на­ конец, спасительной перемены. Замученная зноем природа сбрасывала сонную одурь. И как предвестник желанной освежающей силы — грозы- рассыпал первую походную дробь далёкий барабанщик —- гром. Галя повернулась и побежала, прижав рукой прыгающую на за­ тылке косу... У самых ворот, на площадке перед домиком-сторожкой, Галя столк­ нулась с низеньким старичком, чуть не сбив его с ног. Она извинилась на ходу, а старик с непокрытой лысиной, в белой рубашке на выпуск и в кирзовых сапогах, молча посторонился и неодобрительно покачал* головой. Из домика выпрыгнула белобрысая девочка в красном платье. — Дедушка! — закричала она и встала рядом со стариком, так же,.. как он, глядя вслед Гале. — Что это с ней? Как погналась сегодня?.. ...А над городом росла и клубилась сизая туча, закрывая полнеба.. Сделалось сумрачно, и всё грознее и свирепее подавал голос изнутри?