Сибирские огни, 1953, № 4

водочным крюком за грузовик и мчаться на коньках во весь опор, — плохо было одно, мог заметить милиционер, свести к родителям и даже, того хуже, срезать коньки... Вот в эти беспечные годы и поселился по соседству с Никитиными Григорий Михайлович Смирнов. Мельком Генка видел его — крепкого, скуластого, с огрубевшими потемневшими руками, по которым безоши­ бочно можно определить рабочего человека, а сведения о нём он почерп­ нул из разговоров дома: в «Логовке», как сказано, быстро узнавали людей. О Смирнове отзывались с уважением: «Голова! Изобретатель!» Был Смирнов простым рабочим, но за острый ум и смётку его равняли с инженерами: много числилось за ним изобретений и рационализатор­ ских предложений, принесших большую пользу заводу. Впрочем, лич­ ность Смирнова была в высшей степени безразлична Генке, — изобре­ тает, ну и пусть, мало ли чего чудачат взрослые. Гораздо больше инте­ ресовала его блестящая толстая проволока, которою новый сосед зачем- то опутал заборчик вокруг своего огорода. Генка и сам не знал, правда, что бы он стал делать с этой проволокой, но сердце его раскалывалось уже потому, что добро, с его точки зрения, пропадало попусту. Сомне­ ваться Генка не любил: пропадает, — значит, нужно, чтобы не пропада­ ло. И когда стемнело, он, захватив из дому кусачки, перебрался в сосед­ ний двор. Моток за мотком, — и Генкино настроение всё улучшалось. Он почти уже закончил сматывать проволоку, когда тяжёлая рука опу­ стилась ему на плечо. Генка рванулся, но тщетно: рука держала его крепко. Раскатистый голос, нетихий вообще, но в тот момент показав­ шийся мальчишке просто громовым, сказал: — А ну, мотай назад!.. И Генка с дрожью в коленях повторил всю только что проделан­ ную работу в обратном порядке. Когда были сцеплены перекушенные концы проволоки, обладатель раскатистого голоса и тяжёлой руки, — как нетрудно догадаться, Смирнов — распорядился: — Айда в хату!.. Генкины мысли мелькали с быстротою молнии. Сказать, что при­ шёл издалека, — потом всё равно узнает, а сейчас, чего доброго, уволо­ чёт в милицию. Сознаться?.. Генкины уши заныли сами собой при воспо­ минании об отце. Расплакаться?.. Но кто его знает, какой этот Смир­ нов, — бывают такие, что когда парень ревёт, становятся ещё злее. И всё же что-то надо было сделать непременно... Они вошли в дом. Там был полумрак, — наверное, все уже легли спать, — только угол был освещён лампой, прикрытой газетой. На столе Генка увидел чертежи и книги, на стене на дужке зачем-то висел коло­ кольчик, на стуле стояла хитрая машина с обилием колёсиков и рычагов. — Садись,— переставил хозяин машину со стула на стол, сдвинув чертежи и книги в сторону. — Ты чей?.. — Соседский, — промямлил Генка. — Никитиных... — Звать как? — Геннадий... — Так... Зачем же ты проволоку хотел смотать? Продать думал? Генку вдруг осенило. Прикинувшись казанскою сиротою, он запри­ читал: — Дяденька, вы не считайте... Это нам в школе, для кружка... Р а ­ дио мы проводим... Генка попал в точку, — Смирнов улыбнулся: — Вот оно что... Тогда — дело другое. Только чего же ты тайком, — пришёл бы ко мне, я б без всякого дал. — Я... этого... — замялся Генка. — Всё равно же она у вас зря на заборе...