Сибирские огни, 1953, № 4

Виктор выпил своё, и фраза вдруг улетучилась. И вообще произо­ шло что-то непонятное со временем и окружающей обстановкой. Что ка­ сается времени, то его прошло совсем немного, так по крайней мере к а з а ­ лось Виктору. Но обстановка почему-то заметно переменилась: комната почти опустела, и за окном было уже совершенно темно. От раскрытой двери на балкон тянуло холодком, и Виктор почувствовал вдруг, что ему душно. Он вышел на балкон. Опершись на перила, там стояла Валя. Виктора ничуть не удивило, что она оказалась здесь. Он окликнул её: — Валя!.. Девушка обернулась, и... Виктор окончательно пришёл в себя. Он смущённо закашлялся, потом проговорил: — Простудитесь, Маргарита, — свежо... Девущ'ка не ответила. Помолчав, Виктор непринуждённо сказал: — Почему это ваш Олег был весь вечер в плохом настроении? Не­ ужели всё из-за Никитина?.. Маргарита неожиданно спросила: — Виктор, вы любите... Валю? От этого прямо поставленного вопроса остатки хмеля вылетели из головы Виктора. Ему стало зябко и неуютно. Он поискал папиросу и на­ рочито долго раскуривал её. Маргарита махнула рукой: — Впрочем, не отвечайте... Она опять оперлась на перила, потом резко оттолкнулась от них: —- Виктор!.. Словно стояли они сейчас не на балконе, а снова на узкой просёлоч­ ной дороге, — те же интонации, тот же блеск Маргаритиных глаз и даже больше — то, что было тогда только намёком, теперь уже не вызывало сомнений. — Да? — негромко спросил Виктор, не зная, что ему делать, как себя вести. Маргарита ещё несколько мгновений смотрела ему в глаза, затем встряхнулась, как будто избавляясь от чего-то навязчивого: — Идёмте пить чай, Виктор... За чаем Виктор вспомнил: — А гурьевскую кашу так я у вас и не попробовал. — Кашу? — безучастно спросила Маргарита. — Вы же съели её це­ лую тарелку. — Выпил — вот и забыл, — вдруг подал голос Олег. И, кажется, он пришёл, наконец, в хорошее настроение... 4 . Вопреки воспоминаниям Отчего иногда так бывает: вспоминаешь большое событие в своей жизни, но на память приходит не главное, а какие-нибудь мелочи? Хочешь вспомнить, как первый раз пришёл в школу, а в голову ле­ зет совсем другое: как уже после занятий встретил одного мальчишку, с которым были старые счёты, и в каком плачевном виде после этой встречи оба разошлись по домам. Хочешь снова представить проводы старшего брата в армию, — он был призван за два года до войны, срок свой до начала войны отслужить не успел, а с фронта так и не вернул­ ся, — хочешь представить его проводы, и всего только две вещи прихо­ дят на ум, — что брат, сняв густую шевелюру машинкой нулевой номер, стал не похож на себя да что перед уходом он подарил на память свой чёрный складной нож со многими лезвиями и этот подарок — предел