Сибирские огни, 1953, № 4

Следующие две страницы занимали рисунки платьев, сплошь усеян­ ных пуговицами. Виктор перелистнул их, не разглядывая. «Для того чтобы не выпадали волосы нужно перед мытьем за не­ сколько часов смазать голову косторкой...» Виктор зло захлопнул книжку. «Косторкой!» Он не раз недоумевал, откуда берётся в редакционной почте, хорошо, хоть очень незначитель­ ный, процент пустых, надоедливых писем. Кто они — те, что возмущаются строительством детского сада по соседству с их домом, — их может по­ беспокоить детский крик, те, что отнимают время у многих людей скло­ ками, сплетнями, слухами, дрязгами?.. Виктор взглянул на записную книжку в зелёном переплёте, на кон­ верт, который всё ещё держал в руках. •Д а вот же он — «пустой про­ цент»! 3 . Званый вечер Маргарита, открыв Виктору дверь, сразу же посмотрела на часы: — Ого! — и сказала зловеще: —•Полторы минуты опоздания! — Она тяжко вздохнула: — Проходите уж... вы всё равно только второй... В маленькой комнате, куда провела девушка Виктора, действительно, был один Олег. Уткнувшись в книгу, он сидел у раскрытой на балкон двери. — Располагайтесь, — пригласила Маргарита. — Я вас на минуту покину: у меня ещё дела по хозчасти... Поскольку Олег при появлении Виктора продолжал читать, тому ни­ чего больше не оставалось, как разглядывать комнату. Впрочем, посмот­ реть было на что. И даже не посмотреть, а исследовать, каким образом ухитрились на такой сравнительно небольшой жилищной площади разме­ стить такое сравнительно большое количество мебели, причём так, что комната всё же не казалась перегруженной вещами. Верно, — стол, ку­ шетка, кровать, этажерка с книгами, туалетный столик, крохотный гар­ дероб, стулья... Но, очевидно, над размещением всего этого думали много и обстоятельно, ибо каждая вещь стояла там и так, где единственно и как единственно можно было её поставить, — не иначе. У Виктора было то трудно уловимое ощущение, когда, появившись впервые в доме, чувст­ вуешь себя всё же так, будто бывал здесь уже много раз и всё здесь д а в ­ ным-давно тебе знакомо. Что придавало это ощущение? Виктор догадал­ ся не сразу, но, наконец, понял — вышивка. Мастерская, тонкая вышив­ ка в самых разных видах — на салфетках, уложенных возле приборов, на уже накрытом столе, на других салфетках, которые лежали на этажерке п туалетном столике, на подушечках, разбросанных по кушетке. Пёст­ рые «анютины глазки», которые издали можно было принять за живые, вид на море с белокрылым парусом вдали, Иван-царевич на Сером вол­ ке — копия с известной картины, — всё это в одном стиле, многоцветное и радостное... Одна только вышивка по выполнению резко отличалась от других, — чёрный силуэтный портрет Максима Горького, висевший на стене. Но и она гармонировала с остальными, потому что тоже была сде­ лана очень хорошо... Вернувшаяся в комнату Маргарита застала Виктора в тот момент, когда он разглядывал как раз этот портрет. — Завидно? — спросила она. — Кто это вам сделал? — поинтересовался Виктор. — «Кто»! Сама. Да-да, не думайте, могу даже пяльцы показать. Я достойная ученица своей мамы, а лучше моей мамы, как известно все­ му свету, кроме, может быть, вас, вышивать, никто не умеет. И вооб-