Сибирские огни, 1953, № 4
ОВЕТЛЫИ КРАЙ 19 — Пошёл! Смотрите, как покатил. Красота! Солнечные лучи косо падали навстречу трактору и от этого на начи щенных до блеска угольниках шпор и на других металлических гранях горели десятки радужных огоньков. Морозный воздух упруго дрожал от гула мотора, как огромная басовая струна. Кубрин подумал о том, как должно быть красиво, когда из заводских ворот выходят готовые тракторы, ещё не побывавшие в работе, и хотел что-то сказать на этот счёт, но Бурлаков уже увлёк его за собой. Они вы шли из мастерских. Трактор постепенно увеличивал скорость, описывая по двору широ кий круг. Из-под колёс летел комьями стоптанный, искромсанный гусени цами и колёсами снег. Вдруг трактор застрелял, окутался дымом и остановился. Семён, на клонившись, торопливо дёргал за рычаг. Бурлаков крикнул ему, чтобы он не глушил мотор, и с удивительной лёгкостью сам побежал туда. Кубрин тоже побежал и, пока директор и Моргунов возились с мо тором, волновался, словно сам ремонтировал трактор. Через несколько минут неполадка была устранена, и машина двинулась дальше. Семён сделал два круга, остановился возле шеренги отремонтированных трак торов и дал задний ход, принимая равнение. Бурлаков вытер платком вспотевшее лицо и, обернувшись к Куб рину, облегчённо вздохнул: — Ну, ещё один готов. Пока выпроводишь из мастерской — попа ришься, как в бане. Беда. — Сегодня это первый? — спросил Кубрин. — Второй. Сегодня два, а вот позавчера ни одного. Нечем хвалить ся. — Бурлаков снова вздохнул, теперь уже озабоченно, и спрятал платок. Помолчал, морща лоб, потом как-то решительно встряхнул головой и вдруг весело рассмеялся: — А ведь и вы не удержались, товарищ Кубрин, побежали за мной к трактору? Значит уже начинаете болеть за своё, а? — Кажется, начинаю, — подтвердил Кубрин несколько смущённо и тут же рассмеялся сам, чувствуя, что смех этот у него совершенно искренний и что он как-то незаметно сближает его с директором. — Товарищ Кубрин, как вас по батюшке? — спросил Бурлаков. — Николай Павлович. — Угостите, Николай Павлович, папироской, если есть. Я свои вы курил, а дома не был с утра. Пусто. — Бурлаков хлопнул себя по кар манам. Кубрин достал портсигар. — Прошу. Директор закурил и глубоко затянулся. Видно было, что он устал, но был доволен, как человек, хорошо поработавший и теперь склонный поделиться своими чувствами. Он заговорил о ходе ремонта, но в это время где-то рядом три раза гулко ударили в рельс. — Смена кончилась. Эх, мне надо было кое-что сказать бригади рам насчёт завтрашнего дня, совсем забыл, — спохватился Бурлаков. - Вы как настроены, Николай Павлович? Отдыхать пойдёте или, может, посмотрим наше хозяйство? — Настроен посмотреть. — Тогда идёмте. — Бурлаков торопливо докурил папиросу, затоп тал окурок и направился назад в мастерские. В цехе стало тише и как будто светлее. Солнце уже зашло, воздух за окнами посинел. Электрические лампы заливали помещение ровным мягким светом и не походили больше на холодные крупные звезды. 2*
Made with FlippingBook
RkJQdWJsaXNoZXIy MTY3OTQ2