Сибирские огни, 1953, № 4

были завалены товарами, продававшимися свободно, без норм, лимитов, ограничений, ему, как, наверное, и очень многим, захотелось оглянуться на тот путь, по которому пришла страна к сегодняшнему большому дню... Три года отделяло этот день от другого, майского, незабываемого на всю жизнь; собственно, строго по календарю —■меньше, но к чему календарь, когда речь идёт о человеческих чувствах, стремлениях, пере­ живаниях? Эти три года были полны напряжённой борьбы со многими врагами — с последствиями войны, с засухой, с другими трудностями и с врагами в человеческом облике — с толоконниковыми и малиниными, с Митрофановыми, Николаями Касьяновичами... и со студенцовыми, по­ нял Виктор, потому что студенцовы, вольно или невольно, становятся в один ряд с Николаями Касьяновичами и Митрофановыми... И вот — ещё одна победа. А дальше? Дальше, не колебался Вик­ тор, — опять борьба, быть может, даже более напряжённая, чем рань­ ше. Сделан новый огромный шаг вперёд, а сколько надо сделать таких шагов в будущем. Сколько ещё впереди испытаний, сколько трудностей. И сколько на пути врагов. Был уничтожен Николай Касьянович Далец­ кий, но оставались Николаи касьяновичи. Это они накануне, когда уже газеты и радио объявили о реформе, но ещё были в ходу старые день­ ги, с бою брали магазины, сотнями скупая пластмассовые расчёски и коробки пудры, килограммами — пуговицы, целыми альбомами — поч­ товые марки. На них смотрели, кто с презрительной усмешкой, кто с откровенной ненавистью, а они с трудом волокли нахватанное добро — неизвестно, когда и где теперь они надеялись сбыть его, — и прятали гла­ за от людей, как летучие мыши, выхваченные вдруг из мрака на яркий свет. Вчера их видели, а сегодня они опять растворились, припрятались, смешались со всеми, и много потребуется усилий, чтобы до единого вы­ вести Николаев касьяновичей. Оставалось немало и толоконниковых, малининых, студенцовых, ■— этих, пожалуй, разгадать ещё труднее, эти ещё увёртливее и живучее. Да, борьба не кончилась. Но может ли она пугать, если чувст­ вуешь себя окрепшим, если рядом с собою видишь миллионы друзей? Точнее, по именам Виктор знал их меньше — Осокина и Михалыча, Бородина и Ольгу Николаевну, Ковалёва и, хотя бы, беспокойного эк­ скаваторщика Круглякова, с которым судьба столкнула его в Чёмской гостинице... Но тех, чьи имена были ему неизвестны, — тех действитель­ но были миллионы... Появилось у Виктора много молодых товарищей, — Геннадий и Маргарита, Саша Бахарев и Натка, Павел... Валя... Одно лишь несколь­ ко отдаляло его от них и до сих пор... И Виктор понял, что пора вер­ нуться к тому, о чём когда-то говорил Осокин. Тогда он не решился вступать в комсомол, чувствуя за собой слишком тяжёлую вину... Те­ перь же... Правда, и теперь Виктор не считал себя безгрешным. Но он уже немало сделал, многому научился и многому научится в будущем... Виктор свернул в «Гастроном». При виде покупателей у прилавков ему и самому захотелось купить что-нибудь. Он долго раздумывал — что, и вдруг решил — коробку конфет для тёти Даши, как дорого ей лю­ бое проявление внимания, а особенно сейчас... Виктор нарочно протя­ нул продавщице бумажку покрупнее — хотелось получить сдачу новень­ кими, такими ещё на вид непривычными кредитками. На миг у него появилась мысль, — а ведь Николай Касьянович так же любовался раньше деньгами. Но тут же Виктор опроверг самого себя — нет, это совсем другое. И сказал продавщице: — Сдачу, пожалуйста, дайте помельче... Когда Виктор брал покупку, ему шепнули на ухо: