Сибирские огни, 1953, № 4

предлагал институту, когда они звали его к себе, перенести основные ис­ следования на завод, ближе к производству?.. Смирнов бросил перо и прилёг на кровать. Взгляд его скользнул по настенному календарю. Май, тысяча девятьсот сорок седьмой год... Он усмехнулся: да ведь, как раз май! Сколько же это получается — восем­ надцать лет... Сошёл с парохода верзила-парень, закинул за плечи сун­ дучок и поплёлся по городу, рот разевая от изумления при виде пяти, — эх, да что там, двухэтажных домов ведь даже не видел у себя в деревне. Пошёл, упрямо разыскивая завод, хотя ещё на пристани какой-то юркий человек оглядел его здоровую фигуру и сказал: «Работать, что ли?.. Д а ­ вай к нам в грузчики, деньгу сразу зашибёшь, что и не снилось тебе!» Он тогда просто отодвинул юркого человека плечом с дороги и пошёл... Завод — и ничего другого ему не было нужно. А на заводе спросили: «Специальность есть?» и, услышав ответ, пред­ ложили: «Подсобником...» Он сразу же согласился, толком не представ­ ляя даже, что такое подсобник. Важно, что на завод... Жил в большом бараке, вместе с другими холостяками. В бараке было много народу, тесно, потому что и сам завод только ещё отстроили, а за жильё лишь принимались по-настоящему. Так что возиться с тем, что занимало чуть не половину его сундучка, не пришлось, — боялся, бу­ дут смеяться. А высмеяли всё равно, — за сундучок. Заметили, что он присматривает за сундучком, как за сыном родным, что висит на сундуч­ ке почти пудовый амбарный замок, и пошло: «Григорий, чего бережешь, золото там у тебя?.. Ты б ещё один такой замок привесил, тогда и боять­ ся нечего, — с места не сдвинут!» Терпел всё, но когда кто-то высказался: «Он там лапти привёз, сорок пар запас, торговлю думает открыть... Дя-яревня!», встал и без слов двинулся на шутника. Больше смеяться опасались, — парень был недюжинной силы. Только никто не мог понять, что так обидело его, —- мало ли, как шутят! А дело было в одном этом слове «дя-яревня», которое заключало в себе давнишнее, чёрт знает, с ка­ ких времён прокравшееся презрение города к деревне, уверенность в том, что ничегошеньки, кроме лаптей, деревня не выдумает... Постепенно он свыкался с заводской атмосферой, и обязанности под­ собного рабочего перестали удовлетворять его. Тянуло к верстаку, к ти­ сам, обсыпанным металлическими опилками, к станку. Но его всё держа­ ли на прежнем месте, — возможно, виною были опять-таки его широкие плечи и сильные руки — то, что требуется подсобнику прежде всего. И никто не поинтересовался пока, какие замыслы таятся в его крутоло­ бой голове, никто не догадывался, что к сильным рукам он может приба­ вить и острую мысль... Тогда он сам решил пойти навстречу: он был не из робких, завод только в первое время оглушил его, привыкшего к тишине деревенских полей. Он решил найти того, кто поймёт его и поможет ему. Он избрал не кого иного, как главного инженера завода, потому что видел, как все с уважением ловят каждое его слово, что сложную технику главинж знает не хуже своих пяти пальцев. Он остановил инженера как-то в цехе. — Что вам? — спросил тот, не глядя на парня, только чуть скосив голову вбок. Торопясь и оттого путаясь, вставляя много лишних слов, Смирнов, наконец, объяснил, чего он хочет. — Значит, вы, как я понял, что-то... м-м... сконструировали и желае­ те услышать мнение специалиста? Хорошо, я зайду к вам. Где вы жи­ вёте? Ко мне?.. Нет, не надо... Я зайду... Он не зашёл ни через день, ни через неделю, и потому Смирнов не счёл навязчивым напомнить о себе инженеру, когда тот случайно оказал­ ся по соседству с бараками.