Сибирские огни, 1953, № 3

Павел всё стоял у стены, и даже из другого конца комнаты Виктору видно было, как бьёт его мелкая дрожь. Виктор не находил себе сейчас места. То ему хотелось выбежать из комнаты, то он порывался вскочито и что-то объяснить, и сам же осаживал себя — никакие объяснения не по­ могли бы Павлу. Ничьи последующие выступления, в которых тоже не­ мало было резких слов, ни путаный рассказ парнишки из второй бригады, который повторил, как он скакал в деревню, когда случилась авария, и как Константин Лукич велел собирать народ, — парнишка снова бросил Павлу: «Ещё стахановцем считался!», но закончил всё неожиданным вы­ водом: «А насчёт, чтоб исключить, это подумать надо, куда ж ему, прав­ да, тогда?» — ничто не произвело на Виктора большего впечатления, чем две первых коротких речи — Катерины и Ольги Николаевны. Да что они, бесчувственные, что ли? Мать и любимая девушка первыми уничто­ жают Павла. Виктор пытался поставить себя на место парня, а на место Ольги Николаевны — свою мать. Из этого ничего не выходило, — мать умерла, когда Виктор был ещё совсем мальчишкой. Тогда он подставлял на место Катерины Валю. Милая, далёкая Валя, как бы ты повела себя в таком случае?.. И Виктор ёжился от холодка, бегущего по спине, пото­ му что вдруг убеждался, что и Валя повела бы себя точно так же, разве что не комкала бы исписанный листок и нашла бы другие слова, может быть... может быть, ещё более колючие и злые... Постановили: вынести строгий выговор, ходатайствовать, чтобы Па­ вел был снят с должности тракториста... Комната опустела — последним, ступая на цыпочках, ушёл Па­ вел, — и остались только двое — Виктор и Ольга Николаевна. Женщина сидела, чуть сгорбившись, и сразу перестала быть похожей на грозного судью, которым была она несколько минут назад. Виктор осторожно про­ молвил: — Простите, Ольга Николаевна... — За что? — вскинулась женщина. — Я тоже виноват перед всеми вами... Выслушав Виктора, Ольга Николаевна сидела некоторое время, в раздумье прикрыв глаза. ■— Значит, — сказала она, наконец, — и ваш промах обсуждался сегодня на собрании? — Да... — Вы поняли, что совершили ошибку? — Понял... В наступившей тишине стало слышно, как где-то далеко ворчит мо­ тор автомашины. — Скажите, — спросила Ольга Николаевна, — кто вам... Почему вы так расстроились, когда Бородин говорил об этом бойце? — Потому что... это, кажется, мой отец... — Кажется? Но разве... — Он не жил с нами, давно... — Но вы уверены? Бывают ведь совпадения. ■— Нет, — покачал головою Виктор. — Всё сходится... И он — должен быть таким, мой отец... Да, именно таким — сильным, крепким духом — хотелось Виктору видеть отца. Он должен был быть героем... — Горе! — с неожиданно высокой нотой в голосе произнесла Ольга Николаевна. — Сколько горя пронеслось по земле... Нельзя, невозможно, чтобы это было ещё раз... Гордитесь, Витя, гордись, сынок, за отца. Он умер, чтобы жил ты! И если это и не он, гордись всё равно — он об­ щий ваш отец... От звонкой дрожи в голосе женщины, от неизмеримо-ласкового: «Сы­