Сибирские огни, 1953, № 3

Пожилой линотипист с жёлтыми, прокуренными усами приветливо поздоровался с Кузнецовым и оглядел Виктора: — Молодёжь обучаешь, Михалыч?.. Ну, ну, объясни парню, что вам без нас, как нам без вас... Что типографщики тоже газету делают, не одна редакция... Когда линотипист отошёл, Михалыч сказал: — Это... — он назвал фамилию, — старейший работник нашей типо­ графии. Он ещё... Помнишь, ты писал заметку о подпольной большевист­ ской газете. Так он её и делал... Виктор по-новому взглянул на старика: ведь это был герой! Тридцать с лишним лет назад, прячась от шпиков, он входил в подвал, теперь уже покосившегося деревянного домика на окраине города и печатал на розо­ вой тонкой бумаге маленькую газету, которая несла в народ большие сло­ ва правды, призыв к борьбе. И, казалось бы, такой обычный старик... Они вернулись в цех, где версталась газета. Работа была в разгаре. Помощник выпускающего — метранпаж, набрав вручную заголовок, размещал под ним материал, пристукивая иногда вылезшую наверх стро­ ку тыльной стороной шила, которое почти непрерывно находилось в его руках. Когда всё было готово, метранпаж смазывал набор краской, клал сверху сложенный вдвое лист бумаги и хлопал по нему большой щёткой. Бумага была влажной, чтобы краска лучше отпечатывалась. Оттиск от­ правлялся в корректорский цех. Здесь, в комнате, где лампы под зелёны­ ми абажурами бросали на стены причудливые тени, стояло ровное при­ глушённое гудение: один корректор вполголоса отчётливо читал материал, другой проверял оттиск. Корректоры исправляли грамматические ошибки линотипистов, а подчас и редакции. Иногда при вёрстке неумолимая рама не пускала несколько строк в полосу. Тогда оттиск шёл к секретарю или в отдел, сдавший материал, откуда он возвращался исчёрканный синим химическим карандашом. Наконец, одна из полос была свёрстана, и принесли клише — цинко­ вые пластинки, на которые были переведены фотографии. Начался следу­ ющий этап работы. Полосу, зажатую в раме винтами, откатили на тележ­ ке к большому прессу. Шрифт тщательно промыли керосином, протёрли тальком, и сверху наложили лист очень прочного и гибкого картона. Включили электромотор, пресс натужно загудел, многотонной тяжестью притискивая картон к металлу. Когда лист вынули, на нём чётко было от­ печатано всё до последней строчки. Теперь этот лист назывался матрицей... — А сейчас вниз, в стереотипный, — сказал Михалыч. В стереотипном цехе было жарко, хотя вентиляторы работали во-всю. Стереотипёры заложили матрицу в специальную печь... — Александр Михалыч, так как же?—окликнула Кузнецова девушка, .••а одежде которой застыли капельки гарта. — Это насчёт чего? — Ну, о литературном кружке... — Ох, ребятушки, и что вы на меня напали? — вздохнул Михалыч.— Какой я специалист? Обратились бы к Студенцову... — А мы не пробовали? — отозвалась девушка. — Всё занят... -— Ладно, что с вами поделаешь, — согласился Михалыч. — Буду вести. Народу записалось много? — Человек десять, — радостно сказала девушка. — А узнают, что вы будете вести, — полцеха запишется, честное слово... Рабочие тем временем вынули матрицу обратно. Она потемнела от жара. Вместе с нею достали стереотип — металлическую копию полосы, изогнутую полукругом. — Ну, пока печатать начнут, мы уж не дождёмся, — сказал Миха­ лыч.— Хотя ротация, я слышу, работает. «Правду», наверное, пустили... 4. ^Сибирские огни» № 3.