Сибирские огни, 1953, № 3

пишущих машинках, вбегают и выбегают, ежеминутно хлопая дверями? То Виктор окончательно решал: ему раздражённо ответят, что нечего бессвязной писаниной отнимать время у занятых людей, и рецензия ему самому начинала казаться детским лепетом; то он рассуждал: пригла­ шать его в редакцию лишь для этого не к чему, что, наоборот, рецензия понравилась, и ему хотят предложить написать ещё одну... Виктор спохватился, что давно уже не обращает внимания на ма­ шины, начал было считать их снова, но вдруг решительно встал. Хва­ тит, — что бы ни сказали, ждать он больше не может. Редакция помещалась в трёхэтажном здании, растянувшемся на це­ лый квартал. Комната номер пятьдесят семь оказалась на самом верху. И пока Виктор поднимался по лестнице, он машинально повторял в такт шагам: «Пять-десят семь, пять-десят семь...» Каждая цифра в созна­ нии Виктора была окрашена в свой цвет — единица — в чёрный, двой­ ка — в жёлтый и так далее, и эти две цифры — красная пятёрка и си­ няя семёрка — горели перед глазами. Длинный коридор на третьем этаже был пуст и тих, лишь откуда-то доносился приглушённый стук машинки. По обе стороны коридора тя­ нулись одинаковые двери, белые, со стёклами наверху, различавшиеся лишь стеклянными табличками: «Заведующий промышленным отделом», «Литературные сотрудники отдела культуры и быта».., На дверях же пятьдесят седьмой комнаты висела табличка с одной только фамилией: «А. М. Кузнецов». Виктор никогда не встречал её в газете и по­ думал: «Новый, недавно здесь работает». Он осторожно стукнул со­ гнутым пальцем в дверь. — Войдите, — разрешил густой голос. Маленькую комнату почти целиком занимали клеёнчатый диван и повёрнутый углом письменный стол с двумя телефонами и кипой бумаг на нём. Из-за стола навстречу Виктору поднялся высокий, чуть сутулова­ тый человек в очках. Поздоровавшись, Виктор протянул ему письмо. — Тихонов? Помню, — приподняв очки на лоб и далеко от глаз вытя­ нув руку с листком, сказал мужчина, напирая на «о». Он кивнул на ди­ ван: — Располагайтесь... Опять надвинув очки на глаза, мужчина, надо полагать Кузнецов, стал рыться в кипе на столе. Заметив уголок знакомой бумаги, Виктор привстал: — Это... — Посмотрим, — проговорил Кузнецов и углубился в чтение. Виктор разглядывал его. Он был немолодой, с морщинистым лицом. Кажется в записных книжках у Марка Твэна, Виктор читал шутливую запись о том, что морщины должны быть следами прежних улыбок. У Кузнецова, резкие и глубокие, они придавали лицу насупленное выра­ жение. Очки в прозрачной оправе из плексиглаза казались непомерно большими и делали глаза его похожими на глаза глубоководной морской рыбы. Читая, Кузнецов закусил нижнюю губу и несколько раз громко вздохнул. — Понятно, —- сказал он, заглянув зачем-то на чистую сторону последнего листа. И начал сворачивать из газеты большую цыгарку. Виктор выхватил из кармана пачку папирос: — Пожалуйста! — Благодарю, — отказался Кузнецов. — Я — только махорку... Он задумчиво мял цыгарку в руках. — Это вот, — задел пальцем Кузнецов рецензию Виктора, — ни в од­ ни ворота... Не годится, — пояснил он. У Виктора зазвенело в ушах. Кузнецов, чиркнув спичку, глубоко за­ тянулся.