Сибирские огни, 1953, № 3

ше против других положение, а всё же тяжеловато. А зима-то. ещё впереди вся, да и по весне прикармливать коров тре­ буется. Она смахнула с рукава телогрейки снег и проговорила: — Про нас, доярок, иногда говорят: лёгкая у вас работа. Подоили коров, на­ кормили, посидели в приёмной, посуда­ чили да и по домам. Не очень всё это просто, — покачала она головой. — Не так-то легко. Я вот двадцать с лишним лет дою коров. Ночами уже руки ноют. Это ведь со стороны легко на нашу ра­ боту смотреть. А ещ ё другого не учиты­ вают: наша ферма — племенная. Новая порода выводится. Дело это государ­ ственное. А разве мы, доярки, в сторо­ не от него стоим? Прощаясь на развилке дорог, Софья Иннокентьевна радушно сказала: — Заходите погостевать, побеседо­ вать. Г о судар ств ен н о е д ел о Хозяйка степенно накрыла в горнице стол старинной домотканной скатертью. Внесла кипящий, до блеска начищенный самовар, заварила чай, нарезала на та­ релку мороженое свиное сало, достала свежий пшеничный калач и пригласила меня к столу. — Вот теперь и побеседуем за чай­ ком... Всматриваясь в Софью Иннокентьев­ ну, в её простое лицо с живыми карими глазами, с часто собирающимися в уголках тонкими морщинками, наблю­ дая за её неторопливыми движениями, я невольно припомнил образы других женщин из далёких от Вознесенки се­ лений. Что-то общее было в характере Софьи Иннокентьевны с Вассой Иванов­ ной Банниковой из колхоза «Льновод» Маслянинского района, с Марией Гори­ ной из того же колхоза и многими дру­ гими. «Что объединяет их? — думалось мне. — Не чувство ли большого достоин­ ства человека, освобождённого1 от ни­ щенского крестьянского удела старой России, когда трудно было сказать, чего больше было в горемычной женской доле — нужды тяжёлой, труда или слёз?» В самом деле. Достаточно поговорить с любой колхозницей — с той ли, для которой памятно время, когда у кресть­ янки была одна дорога: «от печи до по­ рога», — или с той, которая не изве­ дала этого, чтобы убедиться, сколько в женщинах наших колхозных селений уважения к себе и к своему труду, сколько в них внутренней красоты, силы и обаяния. Всё это принёс им колхозный строй, рождённая в великой борьбе со­ циалистическая новь. Софья Иннокентьевна налила стакан чаю. — Вы тогда, может быть, нехорошо подумали про меня: «Эко, мол, хваста­ ет Софья! Куда хватила! Труд простой колхозной доярки к государственному де­ лу приравняла», — сказала она, пода­ вая чай. Морщинки сбежались к угол­ кам глаз, Крашенинникова улыбнулась. Потом как-то сразу смешинка в глазах пропала. — Порода, породой, — промолвила Софья Иннокентьевна, — а раздой-то коров от кого зависит? От доярок. Мож­ но и хорошую породистую корову ис­ портить, если к своему делу относиться спустя рукава. Не простое дело — раз­ доить корову. Взять, к примеру, моих коров. К каждой свой подход требуется. От их коровьего нрава многое зависит, а он тоже у них разный. А у меня их девять. Ой, да что это я заговори­ лась, — вдруг забеспокоилась хозяйка, вставая из-за стола. — Ну и ну! Про мо­ локо речь веду , а на стол-то его и по­ ставить забыла... Она прошла на кухню, принесла крын­ ку топленного до красноты молока. — Вот скажу о Грозе. Девять лет она у меня, — продолжала Софья Инно­ кентьевна разговор. — У этой нрав ла­ скательный. Рассердись, крикни на неё, ну и всё. — Хозяйка махнула рукой. — Не отдаст всего молока. Это уже прове­ рено. По правде сказать, изнежена она у меня, это тоже верно, — в голосе Кра­ шенинниковой прозвучала ласка. — Зай­ дут на ферму доярки. Гроза на них ни­ какого внимания н е обращает. А услы­ шит мой голос, непременно отзовётся. Давай ей обязательно гостинчик. Так к этому приучила, что теперь без него и на ферму не иду. А как раздоилась! Пять тысяч литров! А за первый год дала только тысячу. За окном широко раскинулась белая равнина с рекой в крутых берегах, раз­ деляющей два селения. Мимо дома про­ бежала шумливая стайка школьников, проскрипел полозьями большой обоз с сеном. — Сейчас хорошо корма подвозить,— заметила Софья Иннокентьевна. — В о з ­ чики успевают за ночь по два раза обернуться. — Она разлила чай и снова вернулась к начатому разговору. — А вот Светланка совсем другая. Молчали­ вая. Ласкается, не мычит. Молния, так та любит, чтобы доилась она обязатель­ но первой. Перед дойкой её всегда по­ глажу, поговорю с ней... Победа ещ ё мо­ лодая, а тоже уж е свой характер пока­ зывает. Перед дойкой любит отдохнуть. Её всегда и дою последней. Вот ведь ка­ кие мои коровушки характерные, — воскликнула с улыбкой Софья Инно­ кентьевна. На ферме, во время утренней дой­ ки, я слышал её разговоры: «Ну, до­ ченьки, вставайте, будем доиться», — го­ ворила с какой-то особенной лаской в голосе Крашенинникова, идя по широко­