Сибирские огни, 1953, № 1

Наконец, выступил «дивизионный мудрец» старшина Фетисов. Его появления на сцене ждали все с большим любопытством. Изобретения Фетисова возбуждали огромный интерес у гвардейцев. Некоторые верили в них, а многие относились либо скептически, либо с насторожённостью. Фетисов взобрался на сцену со всем своим сложным хозяйством, завалив пол экспонатами. У него был помощник — ефрейтор Федченко. Ш ахаев узнал солдата. Он помнил, как там, перед румынскими дотами, Фетисов учил этого бойца искусству окапывания. Фетисов был сейчас похож на факира: сам он имел вид загадочно-строгий и торжественный, будто и впрямь собирался показывать фокусы. На специальном столе, длинном, как для чистки оружия, лежали мины, знаменитая бронебойка, патроны, В левой руке старшины — рыжий немецкий ранец, в правой — какой-то, странной формы предмет — такого же цвета, да и из такого же мате­ риала. — Вы, товарищи, зря улыбаетесь, — сердито начал Фетисов и по­ тряс в руке ранец, как большую пёстрожёлтую обезглавленную курицу.—- Вы, конечно, много видели этих ранцев. Видели и бросали их по дорогам. И то сказать: глупо, безмозгло устроены они. Это верно. Положить в них ничего не положишь, а тяжесть большая. Но бойцы нашей роты всё-таки не бросали их. Мы полагали, что когда-нибудь да сгодятся они нам. И пригодились. Вот, полюбуйтесь, что мы из них смастерили, — и Фетисов поднял ранец, что был у него в правой руке. Собственно, это был уже не ранец — какие-то ленты с кармашками, сумочками, крючками... — Этой штукой можно подпоясаться, — Фетисов подпоясался, и все увидели в кармашках, на ленте, обоймы патронов, как у матроса перио­ да гражданской войны. — А вот тут можно уложить харч, гранаты, ме­ дикаменты, — и он перекинул вторую ленту через плечо. — Сюда можно вложить свёрнутую плащ-палатку. Видите, умещается очень много. И всё это располагается на вашем теле так, что вы почти не чувствуете тяж е ­ сти. Можно лазать по любым горам! Понятно? — Понятно! Ясно! — закричали в зале. Начальник политотдела громко зааплодировал. Все присоединились. Фетисов смущённо топтался на месте, потом деловито стал собирать своё имущество. — Вы что же, Фетисов? — улыбаясь, спросил Дёмин. — Про осталь­ ное-то не рассказали ведь... Просим! ...Старшину ещё долго не отпускали со сцены. Выступивший после Фетисова маленький Громовой говорил о взаим­ ной выручке в горах. При этом он демонстрировал перед участниками слёта какие-то верёвки, с помощью которых можно легко помочь това­ рищу при подъёме на крутую гору. Слушая артиллериста, Дёмин улыбался, согреваемый крепким и бод­ рым чувством. Дёмин любил солдат за их непосредственность, любил их мудрость, накопленную в суровых походах. Его всегда удивляла и радо­ вала их трогательная, сердечно-грубоватая заботливость к товарищу, бу^то они видели себя в нём, в товарище, и любовались своим благород­ ством и силою своею не в себе, а в товарище. Начальник политотдела всегда восхищался этим солдатским тактом, тщательно скрываемым са­ мими же бойцами подчас за грубыми выражениями, крепко присолённы- ми словами. Во взаимоотношениях бойцов была настойчиво последова­ тельная суровость, предохраняющая их от расслабляющей и поэтому по­ рою вредной на войне нежности друг к другу. Глядя на солдат, Дёмин чувствовал, что зал этот наполняется чем-то ободряюще смелым, что по­ может дивизии выйти целой и невредимой из стиснувших её горных уще­ лий на широкий и солнечный простор.