Сибирские огни, 1953, № 1

разном быте», о их «таком удивительном характере», об «очарователь­ ном примитизме их искусства»... Я притворился, что всё ещё сплю. — Наш интерес, — говорил профессор, — наверно, кажется вам слишком наивным. И даже... Как? Ну... слишком настойчивым, да? Не сердитесь, для нас... э... Как это сказать?., очень счастливая встреча. Мы оба с восторгом читали этот роман о Чукотке... Как это? — «Алитет уходит в горы»? — подсказал Гэутэгин. — Д а , да, Алитет. Мерси. И вообще мы так... Нас так это инте­ ресует! Ж ена имеет целую коллекцию... Такие фигурки, знаете? Олени, моржи. Белые медведи. И потом — на таких длинных санках, да? — На нартах? — На таких нартах, да, да. Д ля нас это всё — почти сказка. За Полярным кругом! Брр! И вдруг эта встреча. Мы в первый раз видим настоящих, живых чукчей. Профессор засмеялся, его жена — тоже. Гэутэгина мне не было видно, он сидел под моей полкой. Он сказал: ■— Что вы, я нисколько не сержусь. Наоборот, мне очень приятен ваш интерес. У нас интересного немало... И, признаться... Признаться,— добавил он в тон профессору, — я тоже никогда в жизни не встречал настоящих, живых бельгийцев. — О! —- воскликнула жена профессора, — я не зналь... Я не знала, что чукчи имеют такую насмешность... — Насмешливость, Клодин, — поправил муж. — Д а , такую насмешливость и такую... Как это?.. Живучесть! — Живость, — снова поправил он. — Д а , да, т а к ую ж ивность ! — К сожалению, я не могу принять ваш комплимент, мадам. Ваше прежнее мнение было вернее. Мы не обладаем ни живостью южан, ни их юмором. Вместо крови в нашем теле течёт холодная вода, а питаем­ ся мы исключительно мороженым. — Не смейтесь над нами, мсье Гэутэгин. Вы разве отрицаете вся­ кие особенности национального характера? — Вовсе нет, мсье Леерлинк. Мы отрицаем только то, что эти осо­ бенности определяются географией. Кроме того, мы не считаем эти осо­ бенности неизменными. Существуют условия, в которых народы, д аж е считавшиеся... так считали ,не наши... не советские ученые... Так вот, д аж е народы, считавшиеся обречёнными на вымирание, становятся силь­ ными .и жизнерадостными. В определённых условиях! — Кажется, из области этнографии вы хотите перейти в область политики. — А вы предпочитаете заблуждаться в этнографии, лишь бы не касаться политики? Я решил прекратить этот спор и сказал, делая вид, будто только что проснулся: — Доброе утро! Бельгийцы тож е пожелали мне «доброго утра», а Гэутэгин, со свой­ ственной ему педантичностью, сказал: — Добрый день! Вскоре бельгийцы под каким-то предлогом вышли в коридор. Види­ мо, чтобы мне не пришлось одеваться, лёж а под одеялом. Я соскочил с полки и спросил: — К ак вы себя чувствуете, мсье Гэутэгин? — Неважно. Приблизительно так должна чувствовать себя воско­ вая кукла, выставленная в этнографическом музее. — Если бы музейная кукла обладала способностью чувствовать, она, по-моему, должна была бы гордиться. Гордиться вниманием посетите­