Сибирские огни, 1953, № 1

сить, у Алексея Вадимыча. Наверно, фамилии можно придумывать лю­ бые, так же как имена. Ну что ж, тогда можно придумать малышам красивые фамилии. Четыре красивые фамилии... Кэнири не хотел бы отрываться от этих приятных, неторопливых размышлений, но надо встать, взять посох и пойти на край льдины. Р я ­ дом плывет огромная ледяная глыба, айсберг. Если он столкнётся со льдиной Кэнири, будет плохо. Удар может расколоть её. Нужно стоять на краю и отталкиваться посохом от айсберга. Только тогда, когда айсберг совсем уже близко, становится видно, с какой скоростью несёт на него льдину. Кэнири расставляет пошире ноги и нацеливается посохом в один из выступов быстро приближав­ шейся глыбы. Но посох соскальзывает и, не удержав равновесия, К э ­ нири падает на лёд. Вслед за этим слышится глухой удар. Кэнири вскакивает и оглядывается. Так и есть, льдина расколота пополам. На той половине — ружьё, мешок, закидушка. Кэнири пере­ прыгивает через трещину, падает, поднимается, хватает вещи, но пере­ прыгнуть с ними обратно уж е не решается. А ведь там остались и нерпы и посох. Д а и побольше та половина, пожалуй. Но трещина с каждой секундой становится всё шире, страшная, тёмная полоса воды лежит теперь перед Кэнири. Он и в первый раз не решился бы прыгнуть, если бы успел взглянуть на эту страшную полосу. Хоть она была тогда ещё не такой широкой. Хорошо, что прыгнул сгоряча, не взглянув. Кэнири быстро разматывает бичеву закидушки и бросает, не целясь. Острые железные зубья вонзаются в один из торосов на другой полови­ не льдины. Бичева натягивается так туго, что звенит. Если она сейчас оборвётся — пропадёт тогда Кэнири. Без закидуш­ ки ничего не сделаешь. Без неё и ружьё ни к чему: убьёшь нерпу, а вы­ ловить всё равно не сможешь. Туго натянутая бичева вонзается в руки. От напряжения у Кэнири пересохло во рту, дрожит всё тело. Но вот... тёмная полоса перестала расширяться, льдина остановилась... Д а , да! Вот она постояла секунду, как бы в раздумье, и начала медленно приближаться. Бичева перестала врезаться в руки, провисла. Когда полоса воды между льдинами стала совсем узкой, Кэнири перешагнул через неё. Проверил, на месте ли нерпичьи туши, бросил на лёд мешок и устало опустился на него. Провёл сухим языком по сухим губам, повернулся туда, где стояла лужица пресной воды, и только те­ перь заметил, что льдина раскололась как раз в том самом месте. За- Еетной лужицы больше не существовало, вода вылилась в море, запасы снега, собранные с такой тщательностью, тоже рухнули в море. Из всего твёрдого, что есть на земле, из всего, на что может опе­ реться нога человека, оставался под Кэнири лишь небольшой кусок льда. Небольшая льдина — вдвое меньше, чем та, которой он обладал ещё час тому назад . Такая, что и двух солнечных дней не выдержит. И ни капли пресной воды. *** Третьи сутки носило Кэнири по Чукотскому морю. Берегов уже не было видно. Иногда он принимал за берега ледяные поля, видневшиеся на горизонте, но вскоре убеждался, что эти поля, как и его самого, не­ сёт могучее морское течение. Небо было гораздо яснее, чем накануне. Это не предвещало ничего хорошего для льдины. «Надо менять кочевье, — решил Кэнири. — И как можно скорее».