Сибирские огни, 1953, № 1

в конце концов вернулся всё-таки в родной посёлок. Вернулся всё-таки! Но и того и другого уносило зимой. Тут и сравнивать нечего! Зи ­ мой льдина — всё равно, что плот. Хоть целый месяц на ней плавай, хоть два . Не растает. А весной... Вот, говорили, из Устъ-Амгуемы поза­ прошлой весной одного охотника унесло. Так и не нашли его. Наверно, льдина была небольшая, быстро растаяла . В такое время человек на льдине долго продержаться не может: прогреет солнце её, подточат её волны, и распадается она на маленькие кусочки, как распадается сахар в чашке чая. Кэнири так остро, так мучительно захотелось оказаться сейчас до ­ ма, за столом, перед чашкой горячего чая! Приложить к чашке обе л а ­ дони, погреть их. Вдохнуть в себя тёплый, ароматный пар. Мелкими глотками пить этот сладкий напиток... Эх, хоть один бы глоточек! Казалось бы, с первого момента, с той секунды, когда Кэнири уви­ дел, что находится на оторвавшейся льдине, он понимал всю серьёз­ ность своего положения. Однако, чем больше он думал, чем больше вспоминал, тем яснее становилось ему, что надежд на спасение мало, ничтожно мало. Он вспомнил детей — и сразу появилась мысль: «Н а­ верно, я никогда больше не увижу их». И к представлению о том, что ждёт его, прибавлялась ещё одна черта, ещё яснее становилось понима­ ние того, что называется смертью. Если в первые секунды он испытал животный ужас, то теперь его томила тоска, холод проникал в самое сердце. Медленно поднялся Кэнири и побрёл к своему охотничьему мешку. Нужно двигаться медленно, осторожно, нужно беречь этот кусок льда, от которого зависит жизнь. Кэнири сел на мешок и снова задумался. Солнце было уже совсем низко. Он думал о доме, о семье. Ж ена , наверное, уже беспокоится. А, может, и не беспокоится — сколько раз случалось, что Кэнири возвра­ щался домой гораздо позже! У неё и без него много хлопот: четверо ребят — две пары двойняшек. Старшим по четыре года, младшим ■— по два. И в бригаде тоже привыкли к его отсутствию. Может, бригадир з а ­ ходил, узнал, что Кэнири ещё рано утром ушёл куда-то с ружьём. Брига­ дир, наверно, выругался, махнул рукой и пошёл дальше по своим делам. Ведь никто д аж е не знает, куда направился Кэнири! Нет, его ещё не ищут, никто д аж е не тревожится о нём. Поиски могут начать с утра, не раньше. Когда узнают, что он и ночью не возвращался домой. Солнце коснулось горизонта. По поверхности моря пролегла чуть колеблющаяся золотая дорожка — от льдины до того места, где огнен­ ный диск прикоснулся к воде. Вот нижняя часть диска уже скрылась за горизонтом. Вот и весь он скрылся — будто под воду ушёл. Погасла золотая дорожка, стало темнее. Но Кэнири знает, что не пройдёт и по­ лучаса, как солнце снова полезет вверх, снова начнёт растапливать льды. Оно выйдет вон там, чуть правей того места, где опустилось. Не такой Кэнири человек, чтобы тосковать два дня подряд. Д аж е если .ничто не изменилось к лучшему, если нет никаких причин чувство­ вать себя веселее, чем вчера, — всё равно. Просто не умеет он долго прёдаваться унынию. Д аж е самые печальные, самые безнадёжные об­ стоятельства могут выработать в его душе такое незначительное коли­ чество печали, которого хватает лишь на несколько часов. Обстоятель­ ства остались прежние, а печали уж е нет, вся вышла.