Сибирские огни, 1952, № 6

стал спускаться с тою же стремительностью ниже и ниже, замирая на глухой ноте. Разведчики поддержали певца дружно с каким-то даже озор­ ным буйством: Ра-ди во-льно-сти весёё-о-лой Собралися мы сю-у-у-да. Русская разгульно-бесшабашная песня билась своими невидимыми упругими крыльями о стены дота, рвалась наружу, будто хотела взмет­ нуться ввысь и, расплёскиваясь над миром, лететь туда, далеко-далеко на Восток, в голубую безбрежную ширь приволжских степей, где породили её широкие, добрые и гневные, буйно воспламеняющиеся и отходчивые сердца русских людей. Ради вольности весёлой Со-бра-ли-ся мы сю-у-да-а-а-а, — гремела песня, как-бы издеваясь над смертью, что стучалась в чугунную дверь. Сенька набрал в лёгкие воздух, запел: Вспомним горы, вспомним долы, Наши домы, наши сёлы, И в краю, краю чужом, — Хор грянул трескуче-громко, морским прибоем ударился припев в железобетонные стены: Мы пируем пир весёлый И за родину мы пьём. Воспалённые, на худых лицах, глаза горели ярко. Песня — незамени­ мый друг в счастье и беде — гремела всё громче и мощней: Пьём с надеждою чудесной Из стаканов полновесных Первый тост за наш народ, Первый тост за наш народ — запевал Ванин, держа в чёрной руке, как большую чару, поднятую вверх снарядную стреляную гильзу, и остальные подхватывали: З а святой девиз «вперёд!» Вперёд, вперёд, вперёд, вперёд, вперёд, вперёд! Должно быть, и стены дота не смогли удержать этих последних зву­ ков песни, в которые разведчики вложили всю свою душу, всю силу своих потревоженных сердец, — едва оборвался последний куплет, в дот уда­ рилось сразу несколько снарядов. Обстрел длился около двух часов. По­ том опять наступила тишина. Оглушённый, чёрный от копоти и пыли Ва­ нин, неожиданно помрачнев, проговорил: — А песня не получилась. Не было запевалы. Кузьмича не было... Шахаев посмотрел на него долго и пристально и сразу понял, что не в песне дело: просто солдат вспомнил, что где-то совсем недалеко отсюда есть старый добрый Кузьмич, Пинчук, Наташа, Забаров, вся их рота, всё наше, и там — жизнь. А тут... Начался третий день «обороны Шахаева». И парторг понял, что дальше держаться невозможно, что нельзя ещё хотя-бы на несколько ча­ сов оттянуть то, что должно было произойти. Понял он это по взглядам солдат и ещё больше по словам Сеньки: «А песня не получилась». Что ж,