Сибирские огни, 1952, № 6

Рупеску и Штенберг провожали королевский поезд до самого Бу­ хареста. Альберт приехал в своё имение только через пять дней, в первых чис­ лах марта. Генерал отпустил его на несколько дней, чтобы лейтенант смог отдать необходимые распоряжения управляющим поместьями. Лейтенант начал с того, что посетил кладбище, где несколько специалистов, вызван­ ных из столицы, устанавливали памятник на могиле его отца. С кладбища он вернулся поздно вечером — усталый, с мрачным ви­ дом. Но уже утром он вышел во двор бодрый и жизнерадостный. Этому не в малой степени способствовала весна. Вся усадьба была залита по- весеннему щедрым солнцем. В сараях крестьянских дворов неистово ку­ дахтали куры. В псарне взвизгивали борзые. Старый конюх Ион (Аль­ берт вспомнил, что старику этому несколько дней тому назад исполни­ лось девяносто лет) чесал скребницей лошадей, нетерпеливо всхрапы­ вавших и перебиравших ногами. Чесал он их не очень расторопно, что сильно удивило лейтенанта, знавшего Иона как добросовестнейшего ра­ ботника и любимца старого боярина. «Что случилось с Ионом? — поду­ мал офицер с неясной тревогой. — Он даже не улыбнулся при виде мо­ лодого хозяина. Грустит об отце? Или болен?». — Ион, голубчик, что с тобой? — ласково спросил Альберт, подой­ дя к конюху. — Ты болен? — Нет, мой господин. Я здоров, — и старик заторопился, с необычай­ ным для его возраста проворством нырнул под брюхо коня, чтобы, оче­ видно, оказаться на противоположной от молодого хозяина стороне. Лейтенант пожал плечами и быстрым взглядом окинул всю усадьбу с её бесчисленными пристройками. Недалеко от него молоденькая работ­ ница Василика кормила гуся. Делала она это престранным образом. З а ­ жав птицу между колен, Василика силой раскрывала ей клюв и малень­ кой рукой втискивала в горло гуся целые пригоршни кукурузы1. Заметив Штенберга, Василика выпустила гуся и скрылась в маленьком домике, где жили дворовые. Птица, оказавшись на свободе, важно зашагала по усадьбе, гордо неся свою голову. Василика вновь появилась у крыльца и улыбнулась, но улыбнулась не ему, лейтенанту, — это сразу понял Штен­ берг, — а каким-то своим, повидимому, девичьим мечтам. И это молодому боярину показалось странным, даже подозрительным: раньше при виде его Василика почтительно кланялась и говорила своим певучим, удиви­ тельно ласковым голосом: — Добрый день, мой господин! А сейчас она не приветствовала его так, молчала и только чему-то улыбалась. Лейтенант вновь оглядел весь двор и нахмурился. Ему пока­ залось, что дворовые делают всё слишком медленно и неаккуратно — не так, как раньше, при старом боярине. Альберту уже хотелось, подражая отцу, крикнуть: «Я вот вас проучу, бестии!», но его что-то удерживало: он и сам не мог бы сказать, что именно. Увидев управляющего имени­ ем, Штенберг мысленно уже решил уволить его и сообщить ему об этом немедленно, сейчас же, но вместо этого сказал с обидной для себя нере­ шительностью в голосе: — Я рад вас видеть, мой дорогой! — лейтенант козырнул и пожал его руку с какой-то, как ему самому показалось, заискивающей торопли­ востью. — Не кажется ли вам, что наши люди немного пораспустились в последнее время? Я бы попросил вас, господин управляющий, навести порядок в усадьбе. Чуть приметная усмешка скользнула по тонким губам управляющего. — Ничего ж не изменилось, господин лейтенант! — попытался он 1 Таким образом в Румынии откармливают гусей.