Сибирские огни, 1952, № 6

Но тут появлялся Шахаев, и Сенька покорно умолкал. Однако, отой­ дя с парторгом от Пилюгина, жаловался: — Мозолит мне глаза наш Никита, товарищ старший сержат. И за ­ чем вы только с ним возитесь?.. Шахаев хмурился. — У Никиты много недостатков, как, между прочим, немало было их и у тебя, Семён, да и сейчас ещё кое-что осталось, — втолковывал он оскорблённому в самых твёрдых своих убеждениях Ванину. — А мы — коллектив, сила большая, как ты сам говоришь. Вот и надо перевоспитать Никиту в духе уважения к коллективу. Грош нам цена, если мы не сделаем этого. Ты вот уже и сам отделённый, а рассуждаешь не по-командир­ ски... Раньше с Акимом зря спорил об отношении к немцам, а вот теперь Никите покоя не даёшь. А ведь я считал, что ты уж совсем избавился от своей болезни. Сенька безнадёжно махнул рукой: — Не верю я в Пилюгина. Его советская власть за двадцать с лиш­ ним лет не воспитала, а вы хотели сразу... — Надо верить. Ты вот что: чем попусту Никиту одолевать, занялся бы полезным делом. — Каким? — насторожился Ванин. — А вот каким: ты — опытный разведчик. Почаще беседуй со своими солдатами, особенно — с новичками. Расскажи им о своих поучительных поисках. Да и в газету об этом напиши. Сейчас, в дивизии много молодых бойцов. Им пригодятся твои советы. Меня и редактор просил, начподив — тоже. > Предложение Шахаева написать в газету Сеньке особенно понрави­ лось — оно льстило ему. Целый день корпел он над бумагой. Поломал дюжину карандашей. Переживая муки незнакомого творчества, искусал все губы, даже похудел. К вечеру, однако, статья была готова. Сенька перечитал её раз и два — и задумался. Не будучи вполне уверенным в своих писательских способностях, на что, конечно, имел веские основания, опасаясь за красоты своего стиля, он после долгого размышления сделал следующую приписку: «Прошу товарищей из газеты отредактировать мои ошибки и все недостатки в моём изложении выслать мне в письменной форме». Не страдая избытком скромности, ниже он поставил подпись: «Кавалер четырёх орденов, гвардии ефрейтор Ванин Семён Прокофьевич». Засим запечатал статью в конверт и хотел было отдать пакет Кузь­ мичу, по совместительству исполнявшему в роте и должность почтальона, но раздумал. Он вспомнил, что редакция располагалась недалеко от раз­ ведчиков, и решил отнести пакет сам, тем более, что в одном доме с «ди­ визионной» размещалась и полевая почта: был чудесный предлог встре­ титься с Верой... Отпросившись у Шахаева, временно исполнявшего обязанности командира взвода, Семён отправился в редакцию. По дороге он увидел большую группу румынских крестьян. В центре находился Александру Бокулей. Он показывал всем на свой дом, хохотал, щёлкал языком. Рядом с Бокулеем стоял невысокий человек, без шапки, с коротко остриженны­ ми седыми волосами. Человек этот, тоже показывая на дом Бокулея, гово­ рил крестьянам что-то радостное, показывая на восток, в сторону СССР. Это был Николае Мукершану. Он первый поклонился разведчику. За ним то же самое сделали остальные. Ванин приосанился, молодецки ко­