Сибирские огни, 1952, № 6

— Скажите нам, будьте добрые, що — рыба у Чорному мори е, чи нема? Оратор немного смешался, вопрос показался ему неуместным, од­ нако, ответил: — Есть, разумеется. — А чому, скажите, в нашей лавке, у купца Демида Прохоровича ии немае?.. Помещение качнулось от дружного хохота. Смущённый оратор по­ старался поскорее закончить свою речь... ...Вспомнив этот случай во всех подробностях, Пинчук захохотал ещё громче. От его оглушительного смеха Кузьмичёвы лошади испуганно вздрогнули и прижали уши. А Ванин продолжал: Закатив такую речу, наш краснобай сел, ожидая, когда захлопа­ ют в ладоши. Но все мы хлопали ушами да глазами, потому как ничево- хоньки не поняли. Так вот и ты, Каримыч, зарядил, что автомат. Шагавший рядом с Каримовым Никита Пилюгин, прибывший к раз­ ведчикам недавно из запасного полка с группой бойцов, хихикнул, но Сенька быстро и сердито одёрнул его: —■А ты что смеёшься? Не с тобой разговаривают! Пилюгина Ванин невзлюбил с первых же дней и не хотел этого скры­ вать. Никита на фронт приехал около двух месяцев назад. Его отец при­ надлежал к тем немногим упрямцам-единоличникам, которых ещё мож­ но встретить в отдельных сёлах и деревнях Западной Украины. — Должно, как музейный экземпляр держат его в селе, — узнав об этом, рассуждал Пинчук. — Вот и этот в батюшку удался, — указывал Сенька на Никиту. — Зачем мы его только за границу тащим, этакого чурбана. Подумают ещё, что все мы такие... Во всяком случае, Пилюгин-сын унаследовал от Пилюгина-отца од­ ну прескверную черту — неистребимую зависть ко всему и вся. Завидо­ вал Никита Ванину потому, что у того много орденов, Акиму — что с ним была хорошенькая девушка, Шахаеву — потому, что его все любили, за ­ видовал даже Васиным веснушкам. Лишь самого себя считал обиженным судьбой. О Пилюгине Сенька сказал как-то, возражая Шахаеву, вступив­ шемуся за Никиту: — Он, товарищ старший сержант, этот Пилюгин, всему завидует. Вот увидит у вас на шее чирей и обидится: почему, скажет, у меня нет такого же чирья? И кому только в голову пришло послать этого недотё­ пу в разведчики? А всё — наш начальник. Увидел здоровяка — и в свою роту его. Один, мол, «языков» будет таскать. Натаскает он ему! Чего доброго, свой язык ещё оставит... Может, отправим его пехтурой? Пусть там хнычет!.. — Зачем же? — Шахаев улыбался. — Что же мы за разведчики, ес­ ли одного человека перевоспитать не можем. — Оно-то так... — нетвёрдо сдавался Ванин. — Но, ведь, паршивая овца... — Знаю эту пословицу, Семён, — перебил парторг. — Только к на­ шим людям она не подходит. Ты вот лучше подумай, как помочь Ники­ те поскорее избавиться от его дурной болезни. Забаров хочет Пилюгина в твоё отделение перевести. — В моё?! Нет уж, товарищ старший сержант, в воспитатели Ники­ ты я не гожусь. Меня самого ещё надо воспитывать, — чистосердечно признался Семён и добавил погромче, так, чтобы слышал Ерофеенко. — Вы Акиму его передайте. Аким ведь тоже теперь отделённый. Душа у