Сибирские огни, 1952, № 6

товодов на пастбищах? Долго добрыми и тёплыми словами рассказывал гостю пастух Апчиной о своей кровной дружбе с Картасом. У Апчиноя партийный сек­ ретарь — первый советчик. А что может быть важнее в деле разумного совета, товарищеской поддержки, помощи? Доб­ рое наставление, как человек с фона­ рём , — на дорогу выведет, всё кругом освещает. Всю жизнь будет благодарить Картаса пастух Апчиной. -—• И вот, как это было, слушай, гость Качинских! — рассказывал приезжему человеку старик. — Слушай меня и пи­ ши, пиши. ...Гулял Апчиной с отарой у Трёх Холмов. Овцы и валушки лежали у водо­ поя. Собаки отдыхали возле отары. У пастушеского шалаша стоял раскрытый патефон: с вечера привезла Хара-Хыс потешить старика новыми пластинками. Апчиной сидел с трубкой на камне, дре­ мал. Потом подъехал на коне Картас — всегда желанный собеседник у Апчиноя. Привязал Картас коня у камня, присел ■отдохнуть. Провернул Картас две-три пластинки на патефоне, похвалил догад­ ливую Хара-Хыс, похвалил пропетые па­ тефоном песенки. Слово за слово, разго­ ворились о делах совхоза, о пастбищах, о растущих степных стадах, гуртах. — Давно я хочу побеседовать с тобой, Апчиной, — сказал Картас, погружая трубку в кисет. — Да всё не удавалось мне с тобой повидаться, старик. — Говори, что есть. Слушаю. — Не так мы дело своё ведём, Апчи­ ной. Идём всё проторённой дорожкой. Нужно по-другому. Мы не следуем при­ меру хлеборобов, и напрасно не следуем. А нам необходимо поучиться у них, Ап­ чиной. Многому поучиться. — Учиться у всех полезно, Картас. Картас Капчигашев окинул озабочен­ ным взглядом томившиеся под июль­ ским зноем увалы, перелоги, опалённые холмы, нетерпеливо расстегнул воротник военной гимнастёрки. Помолчал. Потом спросил: — Что делают хлеборобы на своих полях? Присмотрись. И он стал рассказывать о том, как поднимают зябь, вносят 5 щобрения, вы­ водят лучшие сорта семян, снег для вла­ ги задерживают, строят огромные оро­ сительные каналы, вводят на полях строгий севооборот, обогащают почву травосеянием, обновляют землю... Друж­ но выходят большими партиями в степь, перегораживают плотинами балки и яружки, прудят глубокие овраги, древ­ ние арыки. От засухи, от суховеев на полях лесные полосы сажают. Неустанно двигают вперёд свою агротехнику. Всем народом двигают, сообща! На полях у хлеборобов миллионы машин работают. — Вот что, Апчиной! Правда ведь? А мы? А мы, Апчиной, живём в одних улу­ сах, в одних посёлках вместе с хлеборо­ бами, но отстали от них. И отстали на­ много! На целые столетия! Ведь мы всё ещё за свой кнут-посошок держимся. — И мы вперёд идём, Картас. — И мы идём вперёд, Апчиной, не спорю, — словно на кого-то сердясь, про­ должал Картас Капчигашев. Картас заговорил о тёплых помеще­ ниях для скота, о приобретении племен­ ных производителей и метизации, о за ­ готовке силоса, фуража, концентратов. О ветеринарной службе, поднятой на не­ бывалую высоту, о том, что зоотехниче­ ская учёба охватывает миллионы людей, занятых в животноводстве. Наконец, о том, что в передовых хозяйствах созда­ ются особые прифермские севообороты. — Всё это так, Апчиной. Всё это вер­ но. Но я хочу сказать о пастбищах. — А что пастбища? Плохие, что ли? Наши луга привольны. — Да, Апчиной, наши хакасские сте­ пи просторны и богаты, — чуть скло­ нился вперёд Картас Капчигашев. — Да в этом ли дело? Апчиной внимательно слушал. Много мыслей у Картаса. ...Мы и сегодня ведём своё пастбищ­ ное хозяйство так, как велось земледе­ лие ещё при древней переложной систе­ ме, когда прадед расчищал новую по­ лоску, а потом сеял на полоске два, три года жито или лён, истощал землицу, бросал, переходил на другое место. Он брал, что давала ему земля, и ничего не возвращал взамен взятого. Так и мы, скотоводы. Долго говорил Картас Капчигашев. Потом он потрогал рукой подбородок, словно и расстёгнутый воротник всё ещё беспокоил его. Заглянув на часы под широким обшлагом, продолжал: — Мы работаем не как заботливые хозяева, а как последние беспечные по­ дёнщики. Близорукие подёнщики, Апчи­ ной! День прошёл — и с плеч долой. Мы пробавляемся случайным, даровым. Мы срываем и слизываем только готовенькое в степи. Хороший год, травянистый — сыты наши стада. Выгорели пастбища • - как быть? Солнце съедает сало, мясо, сливки и молоко. Из-за солнца недопо­ лучаем тысячи тонн шерсти, кожевенно­ го сырья... Берём, берём и ничего не возвращаем пастбищам. Вытаптываем, засоряем, ухудшаем год от года траву. Я сам был пастухом, апсах. Я сам ви­ дел, как великолепные степные угодья превращались в пустыри, заросшие бурьянами и лопухами. Как они вытап­ тывались в голую толоку, непригодную для выпаса. —- Толока несёт голод скоту, — согла­ сился Апчиной. — Сперва исчезают овсяница, аржа- нец, сытые житники, сладкий донник, дикий горошек. Пастбищу бы нужно дать отдых, а мы его всё больше вытап­ тываем. Вместо ценных трав появляют­ 8. «Сибирские огни» № 6.