Сибирские огни, 1952, № 6

ФЁДОР МАЛОВ тахпахи под семиструнный чатхан1. И когда Ираклий Михайлович напомнил старику о невозвратимо миновавшей мо­ лодости, Апчиной важно попыхивал осты­ вающей трубкой. — Давно это было. Далеко это было. Ветер в степи не повернёшь. Ираклий Михайлович поправил вьюки в изголовье. — С сыновьями живёшь? Или дети уже отошли? Апчиной выколотил пепел из потух­ шей трубки. — Что дети? Дети, как птицы: вы­ росли — улетели. Где-то вдали вскрикнула и замерла автомобильная сирена. Это просыпалась какая-нибудь дальняя степная ферма, приютившаяся в степных предгорьях. Ап­ чиной прислушался к замирающим вдали звукам, стряхнул с балахона сухие тра­ винки. — С дочкой живу. С дочкой живу, с Тотине, и с зятем. — В ладу? Не обижают старика? — Зачем им меня обижать? Какой резон? Какая польза? — возразил Ап­ чиной. — Плохой тот хозяин, кто в сво­ ей семье заводит ссору. Жить да ссо­ риться, лучше вместе не жить. На востоке забрезжил слабый малино­ вый рассвет. Длинная узкая полоска, словно зарево от пожара, разгоралась по низкому горизонту. — Зять у меня коммунист, человек уважительный к старшим, — продолжал Апчиной, посматривая на далёкую по­ лоску рассвета. — Он меня поддержива­ ет, почитает. Обиды от него мне нету. Да и у зятя, Керима, своё дело на руках: он слесарь. Тотине тоже летом работает в степной бригаде. Живём! Одна рука в меду, другая в сахаре. Пока сила есть — помогаю зятю с дочкой детей растить. Баранов моих колют. Стригут шерсть. Жалованье моё получают, — мне не нужны деньги в степи! Живём! Если на­ кормишь гостя хорошо — и он тебя, при случае, угостит, как старого приятеля. Баранины сварит. Поднесёт араги-водки. Песню сыграет на добром чатхане. А на­ кормишь плохо, да положишь спать без кошмы — он тебя и отблагодарит потом по-собачьи. Значит, как сам к людям, так и люди к тебе. Поднял кверху скуластое, с коричне­ вым загаром лицо, медленно, задумчиво посмотрел на разгоравшуюся зарю вос­ хода. — Нет уж, пусть засыплются по смер­ ти песком глаза у того, кто при жизни не оказывал уважения старшему. Да и люди осудят. Мерцая непотушенной лампочкой под светлым фюзеляжем, высоко над степью пролетел большой пассажирский 1 Тахпахи —короткие песенки. Чатхан — музыкальный инструмент. самолёт. Отара привычно паслась, не об­ ращая внимания на ревущий шум мото­ ров. В этом далёком сибирском углу са­ молёты не редкость. Здесь проходит ре­ гулярная пассажирская авиалиния. Всер- да в этот час пролетает самолёт над степ­ ным ключом. Апчиной уж привык к это­ му. И теперь, проводив долгим потеплев­ шим взглядом стальную крылатую пти­ цу, старый пастух задумчиво вздохнул и опустил голову. — Кто друг другу помогает, тот и сильного врага одолевает, — ни к кому не обращаясь, промолвил он. — Вот, скажем, у меня внук — Миняе. Тоже, надо сказать, хороший чабан был. Кур­ сы проходил. Отарой руководил непло­ хо. Каждую осень премии получал. Зо ­ лотые грамоты за работу. А захотел учиться дальше, я его не отговаривал: учись! Деньги в город ему посылал. Гос­ тинцы, подарки к празднику. И вышел человек на линию. На большую даже ли­ нию вышел. Лётчиком теперь Миняе, ле­ тает. Шестой уж год в авиации служит. Недавно на побывку приезжал. В степь ко мне, сюда, бравым молодцом заявил­ ся. Городским табачком побаловал ста­ рика. Со свиданием выпили по шкали­ ку араги. В этом вот шалаше ночевал. А стал прощаться, сказал: «На инжене­ ра учиться буду!». О чём говорил Картас Перед нашим отъездом Апчиной пока­ зал мне свою отару, поведал о заботах и делах своей чабанской бригады. Многое рассказал старый пастух, многое узнал я потом дополнительно. Работает Апчиной в совхозе уже пол­ ных двадцать лет. ...Бездомный степной скиталец, он пришёл просить себе отару, когда на безлюдном каменистом берегу быстрого Абакана стояли только две палатки да возился под грузовиком чумазый шофёр. На берегу под полосатым тентом отчаян­ но быстро барабанила пальцами маши­ нистка. Внизу, колеблемый волной, ка­ чался лёгкий ялик. По ту сторону реки бродили с инструментом землемеры, размечая нетоптанные прибрежные луга небольшими колышками. Апчиной смешался и не знал, куда пройти. Одна палатка была закрыта и обвязана от ветра тугими крепкими ве­ рёвками из грубой шерсти. Это был про­ довольственный материальный склад рождавшегося в степи большого пред­ приятия. У другой палатки, придержи­ вая в руке чайник, разговаривал дирек­ тор. Рядом с ним хлопотал инженер, ху­ дой высокий человек, передвигавший по линейке светлую никелированную пряж­ ку. Это была логарифмическая линейка, и когда, не поборовший любопытства, Апчиной спросил, ему ответили о ней та­