Сибирские огни, 1952, № 6

села, где действительно собралось до сотни мужиков, о чём-то громко спо­ ривших. Над толпой маячили остроконечные купола бараньих шапок. С приближением Штенберга и едва поспевавших за ним Патрану и жан­ дарма купола эти зашевелились, расплылись в разные стороны. Оказав­ шись среди толпы, боярин крикнул: — В чём дело, э-э... господа? Отчего вы не на обороне? .Крестьяне угрюмо отмалчивались. — Вы что же, не желаете защищать своё отечество? Офицер обвёл толпу недоумевающим взглядом. — Что же вы молчите? Вот ты, Бокулей, почему ты не хочешь итти на оборонительную полосу? Худой, желтолицый крестьянин зачем-то снял шапку, обтёр ею свою курчавую голову и только потом уже ответил: — Я отдал двух сыновей. С меня хватит. — Но ты не забывай, что один из твоих сыновей дезертировал. Не ■служит ли он русским? — Штенбергу хотелось сказать что-то более острое и обидное этому мужичонке, но он не мог. Всё та же непонятная ему само­ му нерешительность, которую он испытал утром в разговоре со старым конюхом Ионом и управляющим, сдерживала его и сейчас. — Ты, смотри у меня, Бокулей! — пригрозил он на всякий случай крестьянину. Тот ответил тихо, но твёрдо: — Я не знаю, где мои сыновья. Их взяли в армию. -— Зато мы знаем! — Штенберг соскочил с коня, сунул за ремень черенок плётки и вдруг заговорил по-свойски, дружелюбно: — Отечество в опасности, господа! Мы ведь с вами односельчане и нам легко понять друг друга. Королева Елена и командование румынской армии поручили мне сказать вам, что вы должны создавать добровольческие отряды по •борьбе с русскими парашютистами. Готовьтесь! Вам уже зачитывали обращение маршала Антонеску и Мамы Елены. Русские идут сюда, что­ бы взять у вас ваши земли, ваших жён и дочерей, — лейтенант почувство­ вал, что голос его начинает дрожать, и поскорее закончил: — За спасение вашей земли, ваших очагов, господа!.. Толпа, до этого упорно молчавшая, вдруг загудела. Почувствовав, что крестьяне, по крайней мере большая их часть, поверили его словам, боярин заговорил ещё громче: — Русские не пройдут по нашей земле! Штенберг ожидал, что эти его слова вызовут волну патриотических возгласов, но крестьяне почему-то замолчали и начали поспешно расхо­ диться по домам. Площадь быстро опустела. Гарманешти погрузились в тяжкую и долгую тишину. Только слышно было, как по-весеннему бод­ ро ревел, клокотал под опорами моста водяной поток. «Их ещё нет, они где-то ещё за Днестром, а тут...» — уныло размыш­ лял молодой боярин, подъезжая к своей усадьбе. У ворот он опять уви­ дел Василику. Щёки девушки горели. Василика пристраивала у себя на груди подснежник. Наверное, она только что вернулась из леса. Большие чёрные глаза и всё лицо её были облиты светлой радостью. И лейтенанту почему-то захотелось согнать с её лица^эту радость. «Чему она всё вре­ мя улыбается?» — подумал он с досадой, быстро соображая, что бы ска­ зать ей. Неожиданно вспомнил о её любимом. «Не его ли она поджидает? Не зря же ходят слухи, что Георге Бокулей служит русским...» — Василика! — громко, с наигранной весёлостью окликнул он де­ вушку. — Что, мой господин? — Василика опустила ресницы. — Василика, ты слышала что-нибудь о Георге? — Нет, мой господин! — девушка испуганными и вместе с тем пол­