Сибирские огни, 1952, № 5

ей грубостей, он толкнул ногой дверь, чуть пригнулся, — он всегда при­ вык пригибать голову у притолки, — и выбежал на двор. Лыжи его стояли у крыльца. Он кинул их на землю, долго возился с креплением. Пристегнул, наконец, лыжи, схватил палки и, ещё бы­ стрее, чем нёсся к усадьбе, кинулся обратно. Елена Дмитриевна, поднявшись с дивана, подошла к окну, оттаяла своим дыханием гладкий круг среди мохнатой, заиндевевшей рамы и, прильнув к стеклу, долго смотрела вслед Степану. «Ну, куда помчался? Вернуть бы его. Увести к себе. Холодно, гово­ рят, у него наверху. И печку протопить некогда, и сготовить некому. А ведь он искренне тревожится за меня. Боится, что мы потеряем оленей. Нет, Степан, олешки пойдут за нами. И ты поймёшь мою правоту... Ску­ чаю я без тебя, а как увижу — поднимается старая обида... Почему так трудно забыть то, что хочется выкинуть из головы?» Елена Дмитриевна вышла на крыльцо, постояла ещё немного в р а з ­ думье и медленно пошла домой. Выскользнув из ворот усадьбы, Заботин, неожиданно для себя, свернул не домой, а на дорогу в районный центр. «Нужно рассказать всё в райкоме партии. Нельзя допустить, чтобы погибли олени. Елена привыкла, что оленята ходят за ней по пятам. Пильщиков небольшой специалист в этом деле. Девчонка с красными щеками и носом картошкой просто выскочка. А вот старик... Д а , почему старик присоединился к ним?» Мысли теснились беспорядочно. То перед глазами метался дикий рогач с длинной развевающейся на шее шерстью и окостеневшими пень­ ками вместо пантов, то силуэты оленух, прыгающих по камням, то оле­ нёнок, отбившийся от матери. Вытянув из кармана спортивную шапку вместо носового платка, Степан обнаружил, что забыл её надеть. Отряхнув заиндевевшие волосы, натянув шапку, застегнул её у подбородка. Вдохнул полной грудью, как будто израсходовал весь запас воздуха, и плавно двинулся вперёд. Дорога пошла ровная. Привыкнув к темноте, Степан стал различать очертания широко расступившихся холмов, напоминающих песчаные дюны. Запорошил снег. Подул резкий ветер. Мелкие снежинки кололи лицо. Затем посыпали большие хлопья, они таяли, забираясь за ворот. Накатанная лыжня привела Степана прямо к крыльцу райкома пар ­ тии. В кабинете секретаря горел свет. «Поздно засиживается», — подумал Степан. На стук открывшейся двери оглянулся сторож. Он стоял на корточках у топки чёрной круглой печки, укладывая в неё поленья. — Алексей Ильич у себя? — плохо веря в то, что это действительно так, спросил Степан. —■У себя. Он вторую неделю ночи напролёт читает. Поспит немного на диване — и снова за книги. Эта у него... — он замялся, вспоминая слово, — ну... сессия. Вот что. — Можно? — спросил Степан, чуть приоткрыв дверь, и, получив ответ, неслышно ступая мягкими валенками, подошёл к столу. Низко нагнув над книгой светловолосую голову, секретарь продол­ ж ал читать, не замечая посетителя. Видимо, дочитав увлёкшую его мысль, он поднял голову. Светлые, с зеленинкой глаза его смотрели спокойно, утомления в них почти не было видно. А ведь он уже вторую неделю ночами готовится к экзаменам. Алексей Ильич встал из-за стола, крепко пожал руку Степана, уса ­ дил его в кресло, сам сел напротив него. Степан начал совсем не с того, с чего хотел начать.