Сибирские огни, 1952, № 5

верховых. Но это не помогло. Один дикошарый испугался и перемахнул через верховых, а за ним всё стадо. Лишь весной мы их собрали. П о ­ сыпали на подступах к совхозу корм: овес, жмых, сено. Нам пятьсот с лишним оленей не оцепить. Вы же знаете, — они хоть маленькие, но очень сильные, могут сбить дозорных с ног, а, рассвирепев, и покалечить. К тому же там гнали их три километра, а нам нужно гнать их... ^Только пять километров! — крикнула с места Катя. Заботин говорил долго и обстоятельно. Он хорошо продумал план перевозки оленей. Изучил всю литературу по этому вопросу. Несколько человек, выступавших вслед за ним, поддержали его. Наконец, слово получила Катя. Она сразу после выступления Заботина стала тянуть руку, а последних ораторов уже слушала стоя, готовая взбежать на трибуну. Когда Сураев предоставил ей слово, она сорвалась с места. Опершись руками о рампу, перемахнула через ступеньки, и, поднимаясь на цыпочки и вытягивая кверху коротенький носик, потому что трибуна была слиш­ ком высока для неё, начала: Степан Никитич три года жил вдали от нас. Он знает диких, дальневосточных оленей. А мы знаем других. Пойдёмте, Степан Никитич, завтра к нам в парк. Я закричу «маси, маси», и олешки, как горох, по- сыпятся с гор и через десять минут будут у корыт с подкормкой. Давайте поморим их несколько дней голодом, а потом на дороге рассыплем овёс... жмых... сено... Пусть каждый кормач перекинет берёзовые веники через плечо. Кате бурно зааплодировали. Она растерянно посмотрела вокруг, потеряв мысль. Но, увидев раскрасневшиеся лица хлопающих ей комсо­ мольцев, одобрительную улыбку Елены Дмитриевны, махнула рукой и спрыгнула с трибуны, решив, что её дело сделано. Старый кормач с седой бородой, — «зайца в зубах держит», — го ворили про него, — предложил прогнать сначала пантачей. — Если они хорошо пройдут, мы вернём их обратно, и они поведут всё стадо, — сказал он. Председатель собрания Чапты Павлович Сураев не прервал ни од­ ного оратора. Когда истекал регламент, он упорно звонил в колокольчик, и ораторы быстро заканчивали. Лишь пылавший во всю щёку румянец на сухих, обычно бледных, щеках выдавал, как сильно он взволнован. Заключая прения, Сураев советовал начать с пробного пробега ро ­ гачей: — Правильно здесь говорили, олени сейчас уже не звери, а полу- домашние животные. — Он говорил, не отрывая взгляда от Заботина на протяжении всей речи, как бы произнося её исключительно для него. Но одновременно он пристально следил за собранием и взвешивал, кто ещё поддержит Заботина, много ли у Елены Дмитриевны противников. Сторонников у Елены Дмитриевны оказалось больше. Почти все ком­ мунисты поддержали её. Было ясно — через несколько дней появится приказ директора, и тогда ничего нельзя будет изменить. Заботин был искренне встревожен. Главное, казалось ему, убедить Елену, доказать ей, что она заблуждается. Он задерж ался после собрания. Взял её за руку, отвёл в сторону и долго доказывал ей свою правоту. Она охотно села рядом с ним на ди ­ ван. Внимательно слушала его и, ещё более уверенно и доказательно, чем на собрании, начала развивать свой проект. Оба они не заметили, как все разошлись. Заботин вскочил с дивана. Широкими шагами заходил по комнате. Он несколько раз преры­ вал Елену, начиная досадовать на неё. Чувствуя, что может наговорить